Силуэт дернулся пару раз и замер. «Винторез» замолчал.

На склоне зашуршало, из травы показалось лицо подползшего Сержанта.

– В чем дело? Тгевога?

– Цыц! – шикнул Падла, нашаривая бинокль и приникая к нему. – Погодь…

Цыган поводил стволом, разглядывая вышку. Над Могильником опять воцарилась тишина. Ветра не было, облака застыли в темном небе, словно нарисованные, только туман едва заметно клубился, жил какой-то своей жизнью.

Военстал на вышке не двигался. Рамир переключил «винторез» на стрельбу одиночными, нашел голову лежащего наблюдателя. Та оказалась скрыта за столбиком ограды, надо было бить либо по макушке, либо в шею. Без долгих колебаний Цыган положил два выстрела в шею военстала, во всяком случае он предполагал, что сделал это: тело сливалось с настилом, и нельзя было сказать точно, куда он попал.

– Все, – сказал Цыган, убирая «винторез» за спину, и пополз с холма.

Сержант вопросительно посмотрел на Падлу. Тряхнув лохматой головой, бандит опустил бинокль.

– Ну чё зыришь? – сказал он хмуро. – Вроде никто ничего… Часовые на том конце участка не должны были слышать.

– А чего очегедь тогда?

Падла прополз мимо Сержанта, быстро работая локтями.

– Все нормалек, – повторил он. – Я всегда верил в этого наемника. – А про себя добавил: «Заставил он меня понервничать, гаденыш…»

Когда туман скрыл их с головой, сталкеры встали и спустились к подножию холма, где их ждали Долг, Ботаник и Кузнецов.

– Порядок, Долг, – доложил Цыган, когда увидел в сером клубящемся полумраке три фигуры. – Можно двигать дальше.

– Отлично, – кивнул размытый контур. – Приступаем ко второму этапу плана.

* * *

Долг выступил вперед, снимая с пояса армейский нож в ножнах. Вынул клинок, вдел выступ на острие ножен в прорезь на лезвии – получились кусачки. Он быстро перехватил все три ряда колючки, работая преимущественно левой рукой, перевязанной правой только немного помогая, и проволока, закручиваясь большими кольцами, упала на землю. Образовался неширокий проход.

– Мать твою, а если б она была под напгяжением?! – воскликнул Сержант.

– Соблюдай тишину, твою мать! – прошипел Долг, вешая ножны обратно и убирая в них нож.

– Ты на меня не гавкай, я тебе не сгочник, – огрызнулся Сержант.