Голова у Манфреда раскалывалась. Он поднял руки вверх, пощупал негнущимися пальцами свои рога. Ну, так и есть. Часть отростков обломана, один из них не до конца – болтается. Неожиданно испарился куда-то гнев, который вел его в бой, заставлял не раздумывая бросаться на врагов – не важно, сколько их перед ним, были бы только в красных плащах! Манфред попытался поднять свой оброненный на землю меч, но руки отказывались ему подчиняться. Лорд-олень задрал голову вверх, хотел позвать на помощь, но передумал. До своих может быть далеко, а здесь он окружен врагами, это он знал наверняка.

Словно желая подтвердить его опасения, из окутавшего заболоченную землю тумана начали появляться гвардейцы Льва и бандиты Мюллера. Услышав, что гневные крики и рев Оленя стихли, они вернулись посмотреть, проверить, что здесь происходит. Храбрясь, успокаивая себя тем, что их много, а враг сражается в одиночку, они подошли ближе и увидели перед собой не чудовищного Зверя из Бейрбоунса, не могучего лорда из Стормдейла, но просто окровавленного, избитого старика, сидящего на темном пороге смерти, готового погрузиться в долгий сон.

Манфред вздохнул и посмотрел вверх, на Луну. «Я все правильно сделал, Мило? – мысленно спросил он своего сына, который ждет его там, на небесах. – Мальчик мой дорогой, скажи, я все сделал правильно? Очень скоро мы встретимся с тобой». Старый Олень закрыл глаза, и тогда вокруг него сомкнулись кольцом солдаты в красных плащах.

И тут в ночи отчетливо и чисто прозвучал горн, отзывавший солдат из армии Котов от умирающего верлорда. Солдаты огляделись по сторонам и внезапно почувствовали, что жирная болотистая земля загудела у них под ногами. А в следующую секунду стали видны всадники. Рыцари из Стормдейла лавиной неслись на своих боевых конях вниз по склону холма, и от одного их вида у гвардейцев Льва начали подгибаться колени.

Затем Красные плащи пустились в бегство – беспорядочное, паническое, повернув туда, откуда пришли, к центру битвы, а за ними молча и грозно, как ангелы смерти, летели всадники.

Манфред вновь открыл глаза, когда услышал, что один из всадников остановился прямо перед ним – на фоне Луны обрисовался его черный силуэт. Рыцарь соскочил с коня, наклонился ближе, и старый Олень сразу же его узнал.

– Отец, – сказал лорд Рейнхардт, нежно обнимая старого герцога.

Осталось три кинжала, и два из них уже были у него в руках. Он оказался в глубоком тылу врага, а ножи для метания подошли к концу. Печально. Утешаться Бо Карверу оставалось только тем, что был он здесь не один, а с Рейбеном Фраем. Это не десяток дополнительных ножей, конечно, но тоже кое-что. После того как мир каждого из них перевернулся в Хайклиффе с ног на голову, они стали верными друзьями, и именно Фрая хотел бы видеть рядом с собой Бо Карвер в трудной, как сейчас, ситуации. Свой арбалет Фрай опустошил уже давным-давно – случись попасть им сейчас в переделку, придется драться голыми руками. У Фрая не осталось даже нагрудной пластины, она приказала долго жить после удара боевым топориком, после которого едва не приказал долго жить сам Фрай. С мечом и ножами в руках, под грохот водопада, они сейчас выжидали вдвоем подходящий момент, спрятавшись за большим валуном, а мимо них проходил небольшой отряд гвардейцев из Вермайра, они спешили на подкрепление вражеской армии.