– И такую иррациональную уверенность в себе, что люди в конце концов одолели мыслящие машины. Иначе им не хватило бы решимости.

Эразм считал это важным уроком, получив который он никогда уже не пренебрегал силой человеческого фанатизма.

Повествуя о падении Синхронизированной империи, Эразм заставил Анну печалиться из-за гибели машинной цивилизации. По ее щекам потекли настоящие слезы! В ярких красках он описал хаос, воцарившийся, когда армия джихада, свирепая и безжалостная в своем стремлении разрушать, захватила крепость Омниуса. Он не сказал, что сам был свидетелем этого безумия.

Анна так разволновалась, что сама продолжила:

– А после битвы при Коррине Файкан Батлер сменил свою фамилию на Коррино и стал первым императором. Это мой дед.

Этого Эразм не помнил – к тому времени они с Гилбертом ушли в подполье. Некоторые пленники машин знали, что у независимого робота был любимчик-человек, но он исчез, растворился в людском море. К счастью, прошло столько времени, что живых свидетелей не осталось, хотя сохранились старые изображения.

Анна удивила Эразма, сказав:

– Я чувствую, мы очень близки, рядом с тобой я сильней. – Она глубоко вздохнула. – Я бы хотела, чтобы ты был настоящим.

– Я настоящий, Анна. Более чем.

– Тогда как тебя зовут? Почему у тебя нет имени?

– Есть, но оно испугает тебя.

Она рассмеялась.

– Ты не можешь меня испугать. Я тебя слишком хорошо знаю.

Эразм провел массу расчетов с помощью техники, которой сам обучил Гилберта, исследуя одно древо решений за другим.

– Откуда мне знать, что ты умеешь хранить тайну?

– Да ведь ты меня знаешь. Да и кому мне говорить? У меня тут нет друзей. Даже в школе Ордена сестер на Россаке у меня была всего одна подруга, Валя, но здесь ее нет. Ты мой единственный друг. Если ты откроешь мне тайну, я смогу говорить о ней только с тобой.

Такие рассуждения были образчиком человеческой логики, но Эразм поверил Анне. Она была такой искренней! Хотя все свои расчеты он завершил за долю секунды, он намеренно медлил – пусть поймет, как тщательно он взвешивает решение.

– Я должен тебе кое-что показать, – сказал он. – Точно выполни мои инструкции.

Услышав о восстании на Баридже, Гилберт Альбанс пришел в ужас, хотя не позволил себе показать свои чувства. Пока Анари Айдахо наводила порядок, в штаб батлерианцев был отправлен короткий победоносный отчет, и Манфорд Торондо распространил его по всему Лампадасу, гордый тем, что учинили его орды.