– Я никому не служу, – сказал Тареф. – Я сам принимаю решения.

Призрак Манфорда счел это замечание забавным и рассмеялся в голове Тарефа.

– Считай себя каким угодно сильным, но, если задумаешь пойти против божьей воли, все равно ничего не получится.

Чувствуя, что у него сводит живот, молодой человек передумал. Он разглядывал панель управления; ему не хотелось, чтобы, кроме призрака Манфорда, его преследовал еще и призрак императора.

Да какое ему до этого дело? Что жителю пустыни межпланетная политика? До того как оставить свой сиетч, Тареф никогда не думал об императоре Коррино и даже не слышал о Манфорде Торондо.

Батлерианское движение не имело никакого отношения к вневременному существованию пустыни, и император Сальвадор с его стремлением прибрать к рукам все операции с пряностью тоже. Будет ли контроль императора лучше управления инопланетных промышленников? Тареф не понимал стремления директора Венпорта к богатству и власти. Если у человека есть все, что еще ему нужно?

И Тареф решил больше не быть марионеткой в чужих руках, не выполнять ничьи приказы.

Ему не терпелось вернуться в чистоту пустыни, и он собрал инструменты, лишь частично выполнив работу, без «резервной порчи», которую обычно обеспечивал. Того, что он сделал, все равно было достаточно, чтобы отправить корабль в глубокий космос, и пилот никак не сможет добраться до обитаемых планет. Тареф первым сел на возвращающийся шаттл. Довольно. Остается отправить последний отчет директору Венпорту.

Император Сальвадор отдал несколько распоряжений и сейчас показывал себя с самой худшей стороны. Джозеф едва сдерживался.

То, что было задумано как простое посещение полей с пряностью, превратилось в сложную и громоздкую операцию, словно вторжение на враждебную планету. При виде такой подготовки Джозефу хотелось кричать, но он продолжал улыбаться. С более трудной задачей он еще не сталкивался.

Император, опустошив двор на Салусе Секундус, привез на борту имперского баркаса сотню человек свиты и теперь погнал эту толпу на пустынную планету. Джозеф не думал, что император их всех потащит в пустыню, но Сальвадор оставил на баркасе только горстку недовольных чиновников, вероятно, тех, кто чем-то его рассердил за три недели полета на Арракис.

От нападения бандитов в пустыне императора, кроме придворных и советников, должны были защищать свыше сотни солдат.

– Мудрое решение, сир, – сказал Джозеф. – Операции с пряностью обходятся дорого, и, хоть у меня есть свои войска, подкрепление никогда не помешает.

Сальвадор потрепал его по плечу.