— Вы ничего не путаете? — разговор ушёл совсем в иное русло, чем рассчитывал Гена, и его это начинало раздражать. — Вот же я стою здесь, перед вами, на мостике «Феникса». Тот, кто сообщил вам о нашей гибели, явно ошибся. У нас были серьёзные повреждения, да, но оба крейсера остались целы. Мы совершили прыжок и появились в 50-ти световых годах от места сражения. Там мы встали на ремонт. В течение ремонта начали происходить странные вещи. Оборудование отказывало само по себе без видимых причин. Опытным путём мы узнали, что в этом виновны тэта-кварки, которые присутствовали в пространстве в больших количествах. Ситуация ухудшилась, когда выяснилось, что улететь при помощи варп-двигателей мы не сможем. Тогда нам снова пришлось использовать гипердвигатели. Мы совершили прыжок, но «Астерион» не появился в назначенных координатах. Позже нам удалось связаться с ними и оказалось, что из-за тэта-кварков в момент прыжка «Астерион» переместился в другое измерение. Мы всё это время пытались связаться с вами, но оказалось, что вы изменили частоты…

— Вам бы только романы писать, — Разумовский снова прервал Гену. — Никакие частоты мы не меняли, и гибель крейсеров я видел сам. Попробуйте придумать что-то поправдоподобнее. Я был лучшего мнения о нимерийской разведке.

— Поверьте, мы не имеем никакого отношения к нимерийской разведке, мы офицеры космического флота и мы все действительно живы и не погибли, — Озимцев не знал, как убедить адмирала, он вообще не был готов к такому повороту.

— Вы не торопитесь, посидите, придумайте аргументы повесомее, — почти ласково ответил Разумовский. — А у меня пока, с вашего позволения, дела, — и он прервал сеанс связи.

— Это был Разумовский? — зачем-то уточнил Шашков. — Потому что настоящий Разумовский, наверное, отвечал бы как-то по-другому…

— У него тот же вопрос относительно нас, — мрачно заключил Гена, — и я не могу понять, почему.

— Значит, в параллельном мире всё-таки мы, — тихо сказал Макнил, но Геннадий его услышал.

Они взглянули друг на друга, затем Озимцев отвернулся.

— Бейкер, — он вызвал главного инженера, — на тебя теперь вся надежда…

«Астерион».

Романенко зашёл в третье машинное отделение, чтобы лично узнать, как обстоят дела у команды инженеров. Войдя туда, он увидел бригаду из 12 человек, во главе с Новаком, которые копошились возле гипердвигателя, заменяя какие-то детали и что-то настраивая.

— Питер, как продвигается ремонт? Ты не предоставил мне отчёт, который обещал ещё два дня назад и мне пришлось прийти узнавать всё лично, — Лёша напустил на себя маску суровости, сдвинув брови.