— Вот мля, хрен теперь отмоешься! — Подумав, он сел на пол. — Последняя падла буду, если не найду этого подонка, кто по нам стрелял, и сделаю из него бешбармак!

— Иди к себе, — вяло попросил Афанасий, вылезая и помогая Косте занять пилотский трон.

Дохлый, бормоча: «Где ваша грудь? Хочу на ней поплакать», — полез в пассажирский салон, обтирая лицо и руки носовым платком.

Афанасий упал в кресло, натянул шлем.

— Центр…

— …вола молчишь?! — заорал в уши полковник Семёнов. — Что у вас происходит?!

— Всё в порядке, первый-третий, летим.

— Все живы?!

— Вроде… наверно… минуту. — Афоня связался с операторами. — Вы как там?

— Терпимо, дышим, — ответили ему.

— Уксус, Шило?

— Тоже дышат.

— Первый-третий, живём.

— Е-третий удрал, наши пацаны загнали его аж за Швецию! Больше не сунется.

— Возвращаемся в зону, на пару импульсов нас хватит.

— Если честно, хотел просить вас об этом… только ради бога не рискуйте!

— Без риска не получится, там всё стреляет и сверкает. Нам бы прорваться сквозь молнии в центр ундуляции, под «пузырь».

— Не сможете — возвращайтесь домой.

— Сможем, если по нам больше не будут стрелять. В связи с этим у меня идея — сделать самолёт-ловушку, без наших прибамбасов, но с ракетами «воздух — воздух» и конкретным вооружением. Самолёт один в один — такой же «Ил», будем запускать вперёд, а мы за ним.

— Дома разберёмся, жду. — Голос Семёнова улетел в космос.