В голове прояснилось. Змееглаз снова стоял посреди улицы, люди бежали, спасая свои жизни, греки и северяне дрались. Он упал на колени. Кто-то взывал к нему из-под земли. Он должен ответить на этот зов. Он попытался запустить пальцы под булыжники мостовой, словно желая прорыть лаз.

Впереди снова послышались крики. Он двинулся на звук. Гневные возгласы и грохот стали о сталь были для него искрами света, вспыхивающими в тумане, они звали его. Странный маслянистый запах растекся вокруг, что-то сверкнуло в тяжелом воздухе, заполыхал огонь.

Ворота Нумеры были широко распахнуты. Викинги жались по бокам от створок, но никто не осмеливался идти дальше. Проход был очень узкий, и там поджидали хитаерос со щитами, длинными копьями и сифоном греческого огня. Четыре обожженных тела лежали в коротком проходе, ведущем к зданию тюрьмы. Пока он наблюдал, несколько языков пламени вырвались, словно из жерла вулкана, заставив викингов вжаться в стены.

Змееглаз подошел. Ему придется собраться с духом – не для того, чтобы войти в тюрьму, а чтобы отправиться туда, куда его влекло, в то место, где поджидает волк, в сад на берегу реки, где над водой висит луна, а сама река похожа на мост из света. Позволяя себе войти, он слышал на периферии сознания, как волк принюхивается, истекая слюной, как крадется сквозь заросли.

Викинги соображали, как быть дальше.

– Уморим их голодом!

– Болли Болисон хочет, чтобы тюрьму захватили немедленно, он сказал, это очень важно.

– Если войдем все вместе, то не все же мы сгорим.

– Да, ты прав. Некоторых подстрелят, а некоторых проткнут копьями.

– Нам нужен берсеркер.

– Да его изжарят. Шансов никаких.

– Я пойду, – сказал Змееглаз. Воины даже не заметили, что он стоит рядом.

– Нам надо раздобыть лучников.

– Но им придется войти в ворота, чтобы стрелять, и это равносильно самоубийству.

– Имя мне – смерть! – прокричал Змееглаз во весь голос.

Один жилистый викинг просто отмахнулся от него.

– Ты мальчишка, слабак, что доказал уже не раз. Женщины и дети грабят рынок, ступай к ним, раздобудь нам мяса. Когда все кончится, я не откажусь от доброго жаркого.

– Я войду туда.

– Ступай домой.

– Нет, пускай идет. – Крупный, грубый с виду воин указал на Змееглаза топором. – Я родич Арнульфа. Этот парень оскорбил нашу семью. Если хочет идти на верную смерть, не будем ему мешать.