– Отличная работа, – похвалил Болли Змееглаза. – Значит, наконец-то ты можешь драться. Не отставай, ты мне еще пригодишься.

Змееглаз ощутил, как от слов викинга по телу прошла волна восторга. Его заслуги признал не кто иной, как сам Болли Болисон. Как часто он мечтал о чем-то подобном.

– Давай покажем им! – воскликнул Змееглаз.

– Да еще как! – отозвался Болли Болисон. Он вынул свой рог и громко затрубил.

К нему со всех сторон побежали викинги с факелами. Послышался грохот, как будто по забору провели сотней палок. Время словно замедлило ход, и Змееглаз увидел, как стрела отскакивает от его щита и срезает ему кусочек уха. Он поднял руку. Кровь. Булыжники вокруг были усыпаны стрелами, однако никого из воинов не задело.

Он засмеялся. А жизнь-то становится все лучше и лучше. Любой, кто увидит его рану, поймет, где он ее получил.

Викинги бросились в переулки, спасаясь от стрел, но Змееглаз пошел вперед, силясь рассмотреть в тумане лучников.

– Я Змееглаз, сын Льота, сына Тьёрека из клана берсеркера Тетмара! И ваши бабы не испугают меня своими вязальными спицами!

Взметнулось новое облако стрел и упало над тем местом, где викинги побросали факелы. Лучники плохо видели во мгле, они просто целились в светлое пятно. Змееглаз съежился за щитом. Он был так мал, что щит закрывал его целиком, и, хотя две стрелы засели в древесине, остальные пролетели мимо, не причинив ему вреда. Он заметил впереди движение, издал боевой клич и ринулся в атаку. Снова полетели стрелы, однако лучники ударились в панику. Кто-то хватался за копья и топоры, кто-то кинулся бежать, кто-то еще стрелял. Змееглаз то и дело менял направление и приседал, наступая вслепую за большим щитом. Еще несколько стрел воткнулось в древесину, но ни одна не задела его. Другие северяне, ободренные примером Змееглаза, тоже рванулись в атаку. Им оставалось преодолеть шагов пять, когда боевой дух покинул греков и они дружно побежали. Змееглаз проткнул одного лучника мечом из-за своего щита. Викинги с криками мчались мимо него, когда Змееглаз воздел руки к небесам и запрокинул голову, словно крестьянин, радующийся долгожданному дождю после засухи.

Голова кружилась от счастья. Он отбросил потяжелевший от засевших в нем стрел щит, высматривая новых противников. По улице у него за спиной бежали женщины, много женщин – без сомнения, бегут от северян. Или же, наоборот, бегут к ним, подумал Змееглаз. Шлюхи! В штанах затвердело, голова закружилась, как будто он слишком резко поднялся.

– Я мужчина и могучий воин, – провозгласил он. И снова засмеялся. Голос его звучал сипло, словно собачий лай. Наконец-то он сделался мужчиной.