– Встретимся во дворце?

– Возможно, – ответил препозит. – Мне предстоит опасное дело.

– Но как мы узнаем, что у тебя все получилось?

– Узнаете. Варяги будут побеждены, небо очистится, и люди перестанут падать замертво на улицах.

– А если у тебя не получится?

– Тогда ищите себе другого хозяина.

Телохранители отступили, глядя, как рыжеволосый северянин и грек опускают Стилиану под землю. Пришлось вытащить ее обратно и еще поработать лопатой, прежде чем удалось протиснуть носилки. Но в конце концов Стилиана исчезла под землей. Начальник священных покоев зажег лампу и опустил в дыру. Потом спустился сам. Он боялся, что не вспомнит дороги, но получилось так, словно в подвал его сознания распахнулась дверь и все содержимое полок оказалось прямо перед глазами.

Но даже если бы препозит не вспомнил дороги, символы, руны, о которых знали его далекие предки, направляли его. Карас не мог приказывать им, не мог до них дотронуться, однако же чувствовал, как они тянут его в недра земли, пощипывая кожу. Нести Стилиану оказалось не так трудно, как он опасался. На самом деле это было даже проще всего остального: носилки тянули за веревку там, где было низко, и несли там, где своды пещеры были повыше. Сырость подсказывала, что они на верном пути, из скалы выступали каменные лица, тени, похожие на жадные волчьи языки, лизали его лодыжки, хватали за руки. Все было точно так, как он помнил.

Привалов не делали. Он был одержим идеей добраться до источника, а слуги были гораздо выносливее матери и сестры. Когда северянин зачерпнул воды из подземного ручья, начальник священных покоев понял, что они уже близко к цели.

– Добрый знак, – сказал Карас. – Эти ручьи питают источник.

– И все миры рядом с ним, – добавил бледнокожий северянин.

Он позволил воде просочиться сквозь пальцы, так и не сделав ни глотка.

– Ты не хочешь пить? – удивился грек, который тоже зачерпнул полную пригоршню.

– Только не из этого ручья, – сказал рыжий. – Здешние воды дают знание и мудрость. Я бы лучше хлебнул из вашей Леты, реки забвения, от ее вод человек теряет все свои воспоминания. Способность забывать кажется мне куда более ценным даром, чем мудрость.

– Таких вод здесь нет, – возразил начальник священных покоев.

– Откуда ты знаешь? Если бы ты выпил, то все забыл бы.

– Я уже бывал здесь раньше. – И с чего это он, препозит, спорит со слугой?

– Ты прав. Ты хлебнул не дарующих забвение вод Леты, дочери смут, сестры изнурительного труда и убийств, ты приложился к куда более глубокому и опасному источнику.

– Откуда ты знаешь об этом месте?