У второго был бы шанс, приподнимись одновременно с первым, а так я сперва всадил пулю в лоб того, кто вскинул автомат на долю секунды раньше, а потом выстрелил во второго, и у него как будто появился третий глаз между двумя прежними.

Ингрид крикнула задорно:

– Я на это и рассчитывала!

– На что?

– Я тебя раскусила, криворукенький ты наш!

Я повернулся к Абигель, она трясется крупной дрожью и смотрит на меня с ужасом.

– Абигель, – сказал я строго, – слушайте внимательно. Вы все время сидели в подвале связанная и с мешком на голове! Потом, когда вас вытащили, все были убиты, а вы видели только нас!

Она судорожно закивала, еще не понимая, что и зачем это говорю сейчас, а я пояснил:

– Иначе, – сказал я зловещим голосом, – вас будут таскать на допросы, а потом и пристукнут вроде нечаянно за то, что слишком много видели!

Она вскрикнула жалобно:

– Я все время сидела в мешке! И ничего не слышала. И не видела! И сейчас ничего не слышу и не вижу!

– На этом и стойте, – одобрил я, коснулся пары клавиш, через несколько долгих секунд на экране смартфона возникло ошарашенное лицо Левченко.

Он всмотрелся в меня с великим изумлением.

– Это вы… Как?.. Откуда?.. У нас засекреченный канал!

– Старая система, – сообщил я. – Ломают даже школьники. Но давайте о деле. Нас тут окружила достаточно большая банда. Руки отвалятся всех перебивать…

– Где вы?

– У выхода из заброшенной ракетной базы, – отрезал я. – Как раз, где в полукилометре расположились боевики аласийцев. Было бы неплохо, чтобы они отогнали этих вопящих и стреляющих дикарей…

Его лицо дернулось.

– Почему вы решили…

Я прервал: