— Почему вы стали падать? — снова спросила Джулия.

«На данный вопрос у меня нет ответа. Но Глыба рухнула на вашу планету, перед тем расплескав свои части по всему космическому пространству и в новой атмосфере. Я есть лишь часть её. Ваша планета сдержала удар, не расколовшись надвое».

— Осталась лишь трещина, — проговорила в пустоту Джулия.

Заентог замолчал, и картинка погасла. Темнота сменилась тусклыми аварийными синеватыми огнями. Будто в кинотеатре закончился показ, но ещё не зажгли свет.

— Он вам больше ничего не скажет, — пропел фальцетом смагор, — Зуверфы уверяют, что ему более ничего не известно.

— На самом интересном месте, — вздохнул Килоди.

Они шли по узким коридорам космического комплекса. Вокруг металл и какая-то невнятная коралловая субстанция с зелёными вкраплениями, которая была чем-то мягким, живым, но за годы утратила свой первоначальный вид и превратилась в окаменелости.

— Куда мы идём? — спросила Джулия.

— В сердце Заентога. Она принадлежала Широзаям, они здесь хозяйничали, — ответил смагор.

— И для чего нам туда?

— Обретёте то, зачем пришли.

Коридор закончился, и они вошли в зал. Не слишком просторный, но дышалось здесь легче. Инсар отметил, что воздух тут чистый, никаких неприятных запахов, даже сырости или гнили. Потолок усеян мириадами проводов и шлангов, стены из той же коралловой структуры, что и коридоры. Пол из металла, который Инсар видел только на ячейках Потусторонней Вязи — ведениум, добываемый в карьерах на востоке Детры. Зал уходил куполом вверх, а в центре возвышался обелиск, касающийся своим остриём самой верхушки.

— Я бывал здесь однажды, — проговорил Килоди.

— Здесь вы впитали Зуверфов, владыка. Мираж, способный стать материальным — талант великого Хсара и его последователей. Мы владеем материей, пропитанной мятежным духом. А пустыня сономитов соткана из подобной энергии.

— Перефразируя на примитивный илейский, — вмешался второй смагор, — когда вокруг всё плохо, и люди страдают или подчинены единому порыву и слепо верят в нечто незыблемое — мы способны управлять этим миром, созидая буквально из воздуха.

— О, растолковал он, глядите, — ткнул первого смагора фальцет, — всё равно ничего не ясно.

Под ногами завибрировало, и сотни мелких насекомых бросились врассыпную.

— И этих тварей помню.

— Жутковато тут, — заметила Джулия.