Лешего восхитила храбрость берсеркера. У этих северян есть за душой что-то такое, ценности и идеи, которые упорядочивают, задают направление всей их жизни, отчего сами они гораздо лучше его, например. Каково это, иметь цель в жизни, выходящую за рамки простого существования: удовольствия, денег, которых хватило бы на танцовщиц и хороший дом, – что значит видеть что-то, кроме счетов, прибылей и убытка? Счастье – это чудесно, однако оно мимолетно. Всегда что-нибудь другое приходит вместо него: разбойники, недород и голод или же повседневность, раздражающие мелочи жизни, вроде разболевшегося живота, ссоры с друзьями, неудачной покупки мула или раба. Теперь Леший понимал северян. Их жажда славы проистекала не просто из гордости, она подталкивала их к великим подвигам, к тому, чтобы прожить с блеском и запомниться в веках. Они стремились совершить нечто такое, что осталось бы навсегда. Это для них было важнее счастья, уюта и всего остального.

До сих пор очень немногие люди делали что-то для Лешего. Этот северянин его защищал. И чародей помогал ему, предлагал ему награду гораздо большую, чем стоила та служба, о которой он просил. Леший понимал, что его товарищам необходим какой-то отвлекающий маневр, секунда передышки, чтобы переломить ход битвы, поэтому он сунул руку во внутренний карман кафтана, вынул ожерелье, поднял его повыше и прокричал во всю мощь своих легких:

– Отпустите их, или я выброшу это за борт! Это ожерелье принцессы Серкланда. Потеряв его, она заболела от горя и умерла.

Скакки обернулся.

– Нечасто доводилось мне видеть такие вещицы, – признал он, – но сдается мне, что ты скорее отдашь его даром, чем станешь торговаться.

– Тогда тебе придется убить меня.

– Значит, убью. Такое ожерелье стоит десяти лет успешной торговли. А другого купца я найду, если буду жив.

Леший занес руку с ожерельем над бортом.

– Если не отпустишь нас, не видать тебе этой драгоценности.

– Ты же не сможешь всю дорогу до Хайтабу держать руку над водой. Значит, ты предлагаешь эту вещь в обмен на ваши жизни?

Леший неожиданно осознал всю безнадежность ситуации. Ворона заставили сесть, вокруг него сгрудилось восемь человек: один держал за горло, в каждую руку вцепились двое, еще трое сидели на ногах. Он был обречен, а Офети – без оружия. Леший мог бы попытаться выторговать собственную жизнь, договориться, смириться с потерей ожерелья и начать все с начала в Хайтабу. Но какой в том смысл? Лучше умереть ярко, чем медленно угасать от старости. Бедро у него уже никуда не годится, ноги все время болят. Его время истекло.