Синдзи в ответном послании ещё раз извинился и поблагодарил за вчерашний день. Улыбнувшись себе, он продолжил читать, и тут глаза зацепились за одно сообщение, присланное по СМС. В графе отправителя значился до боли знакомый номер телефона: Отоя. Сердце ухнуло в пятки, но Синдзи, хоть и со слегка трясущимися пальцами, всё же щёлкнул:

«Привет, «мистер уныл»!

Как ты там, жив-здоров?

Знаешь, я после нашего последнего разговора очень долго думал. Представляешь? «Я» и «думал» — вроде вещи несовместимые, во всяком случае в одном предложении. Но ты заставил, бро. И вот как-то я понял одну простую вещь: я погорячился. Очень сильно. Наверное, ещё мягко сказано. Я должен был встать на твоё место, иначе как ещё могу зваться братом? Короче, мне очень жаль насчёт того, что я тебе тогда наговорил.

Я знаю тебя, и ты, наверное, очень на меня сердишься. Но знаешь, ты тоже хорош. Так что мы оба друг друга стоим.:)

Я не прошу прощения. Я хреновый старший брат, раз такое допустил.

Но я хочу попросить о другом. Пожалуйста, позвони Мане. Очень тебя прошу. Она замкнулась в себе. Не разговаривает, почти не ест. Лидер вашего кружка говорит, что Мана чувствует себя виноватой во всём. Так что… Если она для тебя ещё хоть что-то да значит… просто позвони — это же не так сложно, да?

Твой хреновый братец

P. S. И да, ваша Айзава настырная, аки чёрт, но я ещё не раскололся!:)»

Чуть ниже написан номер телефона. Однако Синдзи он ни к чему: удивительно, но он его и так хорошо помнил.

Первая мысль на столь длинную эсэмэску была прозаичной: «Ну ты и потратился».