– Уруй-айхал! – подхватывает дядя Сарын.

– Уруй!

– Уруй!

– Пей, жених! Пей, любезный!

Беру кубок. Пью. Хороший кумыс, свежий. Лучше так, чем беседовать с Первыми Людьми. О чем с ними беседовать? Что я им скажу? Они даже про Зайчика с Жаворонком не спросили…

– Садись! Садись, гость!

– Садись, жених!

Сажусь на лавку. Смотрю в булькающее нутро кубка, словно жду оттуда подсказки. Напиться, что ли? Вдрызг, в хлам, вдрабадан. Первая здравица – за хозяина… Прощай, Уот, я не хотел тебя убивать.

– Сыновья! Сыновья мои!

Это дядя Сарын. Какие сыновья? Кого он зовет?!

– Сыновья мои! Поднимите мне веки! Я хочу взглянуть на своего зятя!

Усох я быстрей, чем расширился. Сижу на полу, дурак дураком, в кумысной луже. Держу обломки кубка. Надеюсь, здесь никто не хранит в кубках свою материнскую душу? Не хватало еще кого-нибудь прикончить невзначай! Лавка треснула пополам, ножки выскочили из пазов – удачно я забоотурился, в полный рост. Еще бы врезал любимому тестю кулаком, да в боевой рукавице – то-то было бы уруй-уруй! Веки ему поднимите! Всю дорогу об этом мечтал…

– Сыновья! Сыновья мои!

– У тебя нет сыновей, дядя Сарын. У тебя сын и дочка.

– Думаешь?

– Уверен. Близнецы у тебя. Мы их домой привели, из плена.

– Ах ты, милый мой гость! Ах ты, дорогой! Если не выдать дочь за тебя, за кого еще ее выдавать?! Бери ее, защити, укрой от напастей…

– Ага, бери! Я тут что, один жених?

– Удалец! Боотур!

– У тебя боотуров – целый табун. Хоть на продажу гони…