Приходилось делать большие петли, крутые развороты, случалось упираться в тупики и сдавать назад в поисках объезда, но приводы деловито жужжали, картриджи давали ток, и аккумуляторные батареи понемногу набирали необходимый в критических ситуациях резервный заряд.

– Ну что, ты доволен? – спросил Брейн Лиама, нервно дергавшего рукоятку джойстика.

– Да, сэр, я рад, что мы убрались с этой пустоши. Но здесь все иначе.

– Что значит иначе?

– Ну, вроде джунгли похожие, но тут все иначе.

– Сейчас узнаем самые новые разведданные… – загадочно произнес Брейн и пошел в дальний конец салона, где на двух матрасах валялся Таурос.

– Ну, боец, что твои раны говорят о ситуации?

– Мои раны говорят, что самое опасное место мы проскочили.

– Ну а здесь ты нормально себя чувствуешь?

– Нормально, сэр. Я ничего такого не ощущаю.

– Нас не ждет ничего опасного?

– А что нас может ждать опасного, сэр?

Брейн махнул рукой и, держась за поручень, стал передвигаться в сторону Лиама.

– Ну, разве что перестрелка… – продолжил Таурос. Брейн остановился и пошел обратно.

– Ты шутишь, что ли? – спросил он.

– Сэр, перестрелка в нашем положении не такое уж неожиданное приключение. Я умею стрелять, да и вы тоже. А вот там, на туманном поле с призраками, ни я, ни вы ничего не могли поделать. Я там такого натерпелся, чего раньше даже не испытывал.

– Ну, это так, – согласился Брейн. Согласен он был и с тем, что перестрелки не новость, а почти рутина. И потом – может, они все же сумели перехитрить противника и теперь их никто не видит? Не идет по следу?

Брейн вздохнул. Конечно, это были фантазии. При здешних технологиях едва ли было возможно двигаться незаметно для противника, тем более что еще неизвестно – кто был противником группы.

Брейн все более убеждался, что их сдают и сдают свои. Правда, пока было сомнение – сдает ли их предатель или руководство и эта сдача на высоком уровне была заложена изначально.

После пустоши они проехали еще минут сорок, после чего Лиам неожиданно остановился.