– Все возвращается… Ты сам создал свой ад.

Погонщики избивали Рона, будто не слыша его нечеловеческих криков. Особенность адских мук в том, что человеческий элемент оказывается лишен блаженного дара забытья. Кровь текла по полу, собираясь в лужи, а Рон кричал, моля о пощаде, чувствуя, как дробятся кости в его теле, как кровь заливает внутренние органы, как раскалывается челюсть и новые трещины появляются в черепе. Боль обжигала, скручивала, сводила с ума. А он оставался в сознании, чтобы до дна испить страдания, которые сам же себе уготовил.

– Ну, что? Ты насытился? – погонщик толкнул окровавленным копытом недвижимое тело Рона.

Слабый, еле слышимый стон – единственный ответ, который способен дать избитый.

– Тогда, добро пожаловать в Ад! – выкрикнул погонщик.

Грубо схватив Рона за волосы, он протащил его к открытой печи. Пламя, вырвавшееся из нее, на секунду обрело вид дикого волка, обнажившего зубы в страшном оскале. Второй погонщик подхватил ноги Рона, и они легко забросили его обмякшее тело в пламя, закрыв стеклянную дверь. Через секунду ладони Рона забарабанили по стеклу, он кричал что-то, пытаясь отворить дверь. Языки пламени охватили его тело, а лицо, прижатое к стеклянной двери, исказилось в уродливой гримасе мучения…

Следом за Роном, к печам подтащили тела Джо и Марка. Погонщик бесцеремонно ухватил Джо за ногу и волочил его за собой, как тряпичную куклу. Голова парня то и дело ударялась об очередной острый выступ на каменном полу. Он не двигался, будто бы не верил в то, что сможет уйти от своей участи и избежать мучений. Марк пытался сопротивляться, он извивался, кричал, пытаясь отбиться от своих погонщиков. Сразу два беса схватили его и запихнули в раскрытую печь. Сквозь прозрачную дверь было видно, как Марк бьется в пламени, сгорая заживо.

Вдоль каменной стены, напротив печей стояли бесконечной вереницей прикованные жертвы в ожидании своей участи. В первом ряду – тощий старик. Его лицо было изуродовано шрамами и кровоподтеками, нос свернут на сторону, глаз выбит. Старик трясся от страха, готовясь шагнуть в свой личный Ад. Это был серийный убийца и маньяк, фантом шестидесятидвухлетнего Мака Кавендиша. Говорили, он получал особенное удовольствие, расчленяя людей, пока те еще были живы, чувствовали боль, но не могли от нее защититься.

– Все возвращается… – с ужасом шептал себе под нос старик, и из его единственного глаза текли слезы.

Отвратительное существо, напоминающее жабу, шагнуло к грешникам. Его бесформенное тело, покрытое зеленоватой кожей с множеством гнойных ран, вызывало отвращение. Оно приблизило гноящуюся морду с маленькими красными глазками к дрожащему лицу Кавендиша.