– Место в аду хватит на всех! – выдохнуло существо.

Кавендиш рухнул на колени и затрясся в отчаянных рыданиях. В отростке, напоминающем руку, существо сжимало огромный нож. Оно безжалостно кромсало тело фантома Кавендиша, так же, как когда-то он кромсал тела своих жертв. Казалось, душераздирающий крик заставит стены рухнуть, так много мучений было заключено в нем. Но вдруг, на одно единственное мгновение все стихло. На фантом Кавендиша, прорезав кромешный мрак, опустился светлый луч. Он на мгновение осветил маньяка, осушил его слезы, исцелил раны. Кавендиш замер, ощутив покой. Но через мгновение луч исчез, и раны Кавендиша снова вернулись вместе с былой болью, лицо снова оказалось изуродованным болью и истязаниями.

Он не знал и не мог представить, что в это самое время на Земле, среди могильных крестов на тюремном кладбище медленно ступал Священник в темной рясе. Он остановился у покосившегося креста с именем Кавендиша на нем.

– Покойся с миром, Мак Кавендиш, – произнес Священник и начал читать молитву за упокой души грешника. Перекрестив надгробие, он направлялся к новому кресту, заново начиная молитву…

В кромешной тьме чистилища, куда перед сожжением попадали все фантомы, редкие лучи прорезали освещали измученные тела грешников. Молитвы не могли дать им прощения, но приносили краткие минуты покоя…

Когда Рон потерял меру боли, которую мог испытать, пламя в печи вдруг превратилось в огненный тоннель, куда он провалился, беспомощно барахтаясь, пытаясь зацепиться рукой или ногой хоть за какую-то опору. Крича от ужаса и боли, он летел прямо в горящую пропасть. Там, на дне, внешность уродливого беса окончательно завладела Роном. Он превратился в мерзкое существо с размытыми чертами лица, сероватой кожей и тщедушным скрюченным телом то ли человека, то ли зверя.

Он испуганно оглядывался, понимая, что вокруг него только такие же уродливые бесы. Они окружили новичка и с рычанием начали царапать его, стараясь повалить на землю. Рон попытался увернуться, когтистой лапой мазнул кого-то по глазам, увернулся, и тут же получил укус в плечо. Существа визжали и рычали, кусались, царапались, толкались… Рон с силой рванулся из чьих-то когтей и чуть было не сорвался в бездну с бурлящей лавой. Он в ужасе перебирал ногами, стараясь удержаться на краю. Вдруг огненное море, слово живое существо, выбросил вверх мощную когтистую лапу, едва не схватив Рона. Испугавшись, он из последних сил вцепился когтями в каменный выступ и выбрался на безопасную площадку.

Рон в своем новом обличие был не способен выразить страдание. Единственное, что оставалось в его силах, это протяжно завыть, запрокинув уродливую морду. Его стенания разносились над бескрайними черными топями, и их подхватывали такие же существа, сидящие в их смрадной грязи.