Один из пленников выхватывал из костра горящие поленья и с хохотом забрасывал их на крыши изб, крича и пританцовывая от радости. Соломенные крыши вспыхивали моментально, озаряя звёздную ночь ярким дико пляшущим светом. Запертые внутри люди с ужасом выбегали на улицу, где их поджидали ополоумевшие от запаха крови узники.

Федя, не помня себя от ярости, с жутким хрипом носился по полю боя, рубя каннибалов направо и налево, своим страшным оружием.

Давид бросился к привязанному к крыльцу медвежонку. Завидев приближающегося хозяина, Миша забился в путах больше прежнего, и жалобно заскулил. Ему составило особого труда освободить питомца из хитроумной петли. Позади послышались шаги и освобождённый от пут Миша тут же кинулся за спину героя. Раздался сдавленный девичьей крик и, обернувшись он увидел валяющуюся на земле Берёзку.

Миша вцепился в руки девушки, в ладони которой был зажат длинный узкий кинжал. Девушка кричала и извивалась, молотя кулачком по морде медвежонка, но тот не отпускал хватки. Из разорванных острыми клыками вен на руке начала сочится кров, медленно пятная белую как снег кожу. Её молящие глаза встретились с глазами героя. В них он прочёл мольбу и ужас. Её тоненькие пальчики разжали эфес кинжала, и Миша, тут же бросив руку, вцепился в лицо девушки.

Берёзка издала душераздирающий крик и, позабыв обо всём начала прикрывать своё лицо руками. Медвежонок рвал плоть пастью. Добравшись до пухленькой щеки девочки, он вцепился намертво в неё своими маленькими острыми зубками, и стал отрывать кожу и плоть, дёргаясь всем тело.

Стародум покончил с тремя противниками, и, завидев попавшую в беду дочь, не помня себя от гнева, бросился на помощь. Позади остались лежать трое зарезанных узников включая и бывшего голову. Давид встретил его на полпути, перешагнув через хрипящую Берёзку и Мишу. Он принял пару быстрых ударов на рукоятку кувалды, но как бы не был он быстр, его противник был в два раза быстрее.

Вожак каннибалов крутился, будто смертоносный вихрь, нанося молниеносные удары и выпады. Герой блокировал с трудом, пару раз бородачу удалось нанести ему незначительные ранения, но бой продолжался. Давид не рисковал пустить в ход кувалду, так как это было слишком медлительное оружие, он только и мог, что отражать удары и держать противника на расстоянии.

Со стороны леса послышался шум и звуки выстрелов, на поляну выбежало с десяток караульных. Заряженные до зубов они сжимали в руках дробовики и ружья, и, держась плотным строем, принялись отстреливать безоружных узников.

Перед глазами сверкнула яркая вспышка, а затем последовал громогласный взрыв. Стоящих плотной группой дозорных, на глазах разорвало на части окрасив землю и деревья дерьмом и потрохами. Кого не разорвало от упал на землю как подкошенный, а рядом с героем зашелестели осколки.