А впереди был Океан!

Огромный, бесконечный, густо-синий, с редкими белыми барашками волн. Под чистым и как будто звонким насыщенно голубым небом и ярким-ярким Солом. На берег накатывали небольшие волны, наполняя воздух непрерывным пульсирующим гулом прибоя.

Девушка раскинула руки, выгнулась вперед грудью и, запрокинув голову, глубоко-глубоко вдохнула соленый остро пахнущий воздух. Зажмурилась от внезапно накатившего счастья.

Обернулась, лучащимися глазами глядя на юношу. Довольного как только что наевшийся кот.

— С днем рождения, Фабория! — громко поздравил он ее. — Это тебе мой подарок!

И он обвел рукой окружающее.

Девушка подскочила к нему, порывисто и крепко-крепко обняла. Поцеловала долгим головокружительным поцелуем.

Отстранилась, скинула с ног разношенные и едва живые башмаки, стянула, прыгая на одной ноге, перештопанные гольфы и побежала к полоске прибоя.

Она влетела в достающие ей до колена волночки и остановилась, повернулась к Данго, весело и удивленно крикнула:

— А вода теплая! Как у нас в конце лета!

Выбежала на берег и, приговаривая:

— Нет, я так не могу! Это преступление, не искупаться! В такой день!

Быстро скинула с себя остатки одежды.

Приостановилась, оставшись в белье, но тут же стянула с себя ветхие и серые от многочисленных стирок клочки ткани и, светясь обнаженным стройным телом, кинулась в волны. Вынырнула метрах в десяти от берега, призывно замахала рукой:

— Данго, давай ко мне! Здесь так здорово!

Юноша, не раздумывая, принялся раздеваться.

Уже декаду как пришло «бабье лето». После промозглых дождей и временами срывающегося мокрого снега наступило приятное нежаркое тепло. Которое усиливалось по мере их приближения к Океану. В начале осени теплое течение, омывающее Арлидарский залив, смещается к северу ближе к побережью, согревая воды Океана и воздух. Чуть-чуть западнее, в Арлидоне, уже наступают холода, а в море купаются только редкие отдыхающие из Северных Территорий, а в Арлидаре до середины осени длится бархатный сезон.

Юноша не знал таких маргаритографических тонкостей, и просто радовался подарку, который природа сделала его любимой девушке. Да и ему тоже.

Спешно раздевшись, юноша бултыхнулся в море. В несколько гребков доплыл до Фабории.

Вода была невероятно прозрачной. Сквозь нее было отчетливо видно круто уходящий вниз склон берега. Проплешины песка, наполовину состоявшего из перемолотых прибоем искрящихся ракушек, темные кусты водорослей, каменные глыбы, вырванные во время штормов из нависающих над пляжем скал. Медленно проплывающих крупных рыбин, и стремительно порскающие косячки мальков, чинно фланирующих прозрачных медуз с яркими фосфоресцирующими крапинками по краям куполов.