* * *
Нет, дело не в «Кровавой Мэри». Дело в «да» на вопрос про «как обычно». Простая система, давно обкатанная и понимаемая мною и Сдобным. И его, понимаешь, крохотным МЧС-спецназом, где «м» – меркантильный, «ч» – честный», а «с» – на любой выбор. От сталкерского до спасательного. Или спасительного, как сейчас. Сдобный пас нас всю дорогу, и координаты, заданные Марой в ее КПК перед уездом с ЭМИ, он знал сразу же.
Это не то. Меня куда больше волновали Мара и Маздай. И вовсе не потому, что валькирия и Дед остались целы и сейчас решительно хотели меня добить. Потому что Маздай, корчась и пыхтя, не мог сдвинуться с места. А Мара, устало сев рядом, смотрела на какую-то диковинную штуку, что самолично воткнула в блок аккумуляторов экзы. А экза-то была единичным и улучшенным представителем «Ратибора», а они ж о-го-го! Ну, сами понимаете, да? А тут… стоит истукан, не шевельнется, а рядом сидит его вроде бы верная преторианка и плевать на него хотела.
– Скопа, перевяжи этого засранца! – Сдобный, уже не таясь, подошел к нам. – Втюхался все-таки, говнюк. Не мог без дырок в себе, да?
Ругайте меня, посыпайте голову пеплом и вообще окунайте в моральное шайссе. Фиолетово. Почти. Я жив, вокруг те, кто надежен, приспешники злодея повержены, а он сам, розовощекий главгад, не может даже… почесать, если где приспичит. И поделом. Вот только Мара…
Но тут до меня добралась Скопа с аптечкой и желанием спасти мою никчемную душонку с чахлой тушкой, и вопрос Мары волновал уже не так сильно. Потому как Скопа женщина жесткая и обезболивающее просто так не применяет. Зато перевязывает и обеззараживает старыми дедовскими и плюя на мои корчи, всхлипы и страдающее лицо.
Сокол, Барин и Казак особо не светились. С габаритами последних двоих это тяжело, но уж как есть. Пикассо прикрывал выход в Зону, а Сдобный любовался Маздаем и еле-еле заметно контролировал Мару своим «новосудаевым». Незаметно так… для кого другого. Не для Мары. Но она совсем не переживала. Совершенно.
– Итак… – Сдобный предложил ей руку, чтобы она поднялась. Валькирия не отказалась. – Милая не невеста нашего товарища… – Сдобный всегда отличался вежливостью и обходительностью. Даже когда ему приходилось добивать кого-то, старался делать это как можно более воспитанно. – Ваша роль нам ясна окончательно, но вот вопрос: зачем вы повредили неведомой мне херовиной экзу эту господину?
Мара усмехнулась. И свистнула. Коротко и сильно. Уже ясно, что случилось дальше?