– Нет, – покачал тот головой. – Не время сейчас. Смотри, как все завертелось. Потом как-нибудь.

Ставр повернулся уйти, но Алесь ухватил его за плечо и развернул лицом к себе:

– Командир, я сейчас скажу, что думаю… А там хоть трава не расти. Ты – елупень!

Ставр опешил. Белорусского языка он не знал, так, понимал слегка, только чтобы сообразить – его не молодцом обозвали. От неожиданности даже не нашелся, что ответить. А когда пришел в себя, Алеся уже не было.

* * *

А на экранах митингующие кричали все громче. Полиция выставила заслоны, чтобы отгородить толпу от мирных жителей, но владельцы магазинов торопливо опускали бронированные жалюзи, пряча витрины, а те, у кого такой роскоши не было – просто уходили прочь, в надежде, что митинг не перерастет в нечто большее.

Их надежды не оправдались. Один из скандирующих слишком близко подошел к охранникам правопорядка, споткнулся и толкнул его в выставленный щит. За что тут же и получил дубинкой. Согнувшись от боли, мужчина закричал. Вместе с воплем нарастало волнение толпы, и когда напряжение стало невыносимым, ярость выплеснулась наружу.

– Началось! – выдохнул Мартин.

А Эра похолодела от ужаса.

Она не боялась, уворачиваясь от щупалец ктулху, не боялась, перелетая с одного скользкого шара на другой, пока они парили на головокружительной высоте. Но вид разъяренной толпы пугал, поднимая из глубин подсознания первобытный страх.

Один за другим экраны показывали начало бунтов. В полицейских летели камни и бутылки, разбиваясь о прозрачные щиты и шлемы. Вскоре вокруг не осталось ни одной целой витрины. Чтобы утихомирить разбушевавшихся людей, правительства пошли силовым путем.

Эра молча смотрела, как на людей обрушиваются потоки ледяной воды, сбивая с ног. Как задыхаются они в слезоточивом дыму… Как конные и пешие представители правопорядка жестоко разгоняют собравшихся дубинками. Пол и возраст тех, кто падает под ударами, был им не важен… Но, несмотря на ужас, Эра успела заметить главное – мужчин в оранжевых шарфах в эпицентрах событий уже не было. Да и стримы на экранах заменились картинками из официальных источников.

Больше всего ей хотелось повернуть время вспять. Сознание отказывалось воспринимать, что она тоже причастна к той вакханалии, что происходит за пределами Центра. Но Эра стояла и заставляла себя смотреть, запоминать каждый кадр, каждое лицо на экране. И когда Хен Мин, испугавшись ее бледности, попытался закрыть девушке глаза ладонью, она резко его отпихнула:

– Отойди!

Мартин наблюдал за ней с одобрением.

– Видишь, до чего может докатиться неорганизованная толпа? Но это только начало. Через несколько дней будет хуже. Они выпустят ктулху… И вот тогда, моя юная леди, будет ваш выход!