Эндрю Сатер, чья гибель в горах Сьерра-Невада была лишь мистификацией, вернее, какой-то частью мистифицированного действа, призванного сбить с толку основных фигурантов по «делу Аваддона», вместе с группой прикомандированных к нему военных и сотрудников спецслужб США прибыл на борту одного из этих транспортов, содержимое грузовых трюмов которых могло бы до крайности встревожить кое-кого из высокопоставленных чиновников, находящихся ныне в России в связи с «кризисом».

Но они об этих двух самолетах и их содержимом ничего не знали.

Буксировщики отволокли тяжело груженные транспорты в самый дальний конец военного аэродрома. Впрочем, отсюда, через заблаговременно разгороженный проезд, было даже удобнее выезжать на одно из пригородных шоссе, которое уже было взято под контроль, особенно участок, проходящий в непосредственной близости от поселка Мартовка…

«Куракина» благополучно вывели из «транса», после чего накоротке… представили самому Роберту Кеннету… Ну и ну! Хотя происходящее порой напоминало театр абсурда, если не сказать сильнее, Романцев. естественно, и виду не подал, что знает о двойной игре мистера Кеннета.

В зале для совещаний, где он отсутствовал около получаса, его по-прежнему дожидались «переводчица» и охранник Сергей. За ними надзирали двое головорезов, экипированных в камуфляж, с сержантскими нашивками. Что касается «Куракина», то за ним, помимо Лайонса, теперь ходил еще почти по пятам и «спец», одетый в ту же форму, что и местная охрана.

Романцев, подойдя к своим, несколько секунд стоял молча. Затем, усталым жестом коснувшись лба, пожаловался, причем автоматом перейдя при этом на русский:

— Что-то у меня ломит в висках… Лариса, у вас не найдется при себе, часом, таблетки от головной боли?

В лице «переводчицы» не дрогнул ни один мускул… Вернее, на ее личике появилось соответствующее случаю участливое выражение. Да, хотя из уст Романцева только что прозвучала одна из оговоренных ранее условных фраз, Лариса и виду не подала, что столь резкий поворот событий ее хоть как-то смутил.

— У меня есть, кажется, упаковка «бауэровского» аспирина, — сказала она, раскрывая дамскую сумочку, содержимое которой еще раньше проверила охрана на входе. — Вот, держите… Только не глотайте сразу, а положите под язык: это проверенный способ…

Фэбээровец, цепко следивший за происходящим, поинтересовался:

— В чем дело, мистер Куракин? Какие-то проблемы?

— Все в порядке, Лайонс, — сказал тот, сделав успокаивающий жест. — У меня немного побаливает голова, но сейчас, думаю, все пройдет…

Романцев вновь перевел взгляд на «переводчицу».