– Что, так просто?

– Да. Клятвы на самом деле ничего не значат, иначе не было бы плохих королей. Настоящую клятву скрепляют синий шелк и все маги в зале, на которых он надет.

– Ух ты… – он задорно улыбнулся, и свитые вокруг моей головы цветы все как один распустились, превращаясь в красивый венок.

– Ты станешь королевой, сестренка. Помни о том, что я всегда буду с тобой.

– Почему ты уезжаешь? И когда вернешься?

– Всего через несколько дней. Мне покажут ручную горгулью. Вернусь – будем в них играть.

Именно в этой поездке он услышал разговор о пророчестве. И подписал себе смертный приговор.

Я поднялась на ноги и поняла, что от меня ждут речи.

– Я не стану говорить, что вас ждут годы моего счастливого правления, потому что не знаю. Но я обязательно буду помогать, если нужна помощь. Я не стану помогать выиграть войну с Тенотрой – я хочу мира.

– Как же так? – не удержался кто-то из придворных. – Мы воюем много лет…

– Да, с тех пор, как Мина и Карл ступили на трон и запретили маленькой дочери познакомиться с принцессой Тенотры. Мне не дали этого сделать тогда, но я сделаю теперь.

Через несколько секунд гробового молчания раздались аплодисменты.

– Думаю, вы уже приготовились к пиру? Ну так идите.

Придворные покинули зал через парадный вход. Дегги свернула ткань и тоже вышла. Я осталась на месте. Убедившись, что никого из придворных в зале не осталось, я перевела взгляд на безмолвную Гвардию.

– Вольно, парни.