– Он-то захочет, – буркнул Широ. – Но ты имей в виду, что сегодня у меня последний день отдельно от корпуса…

Эос со вздохом прижала его покрепче: конечно, управлять кораблем – основная работа этого парня, но все же…

– Обещаю, что буду бдительно следить за временем, – сказала она. – Мне ведь еще вашу часть подарков выдать нужно…

Покончив с плановым осмотром, стажер остановилась перед дверью каюты, где скрывался Первый. Глупо, конечно, но несчастная кучка разнорабочих пугала ее куда больше, чем старый матерый наблюдатель. Но все же некоторую робость она испытывала, так как чувствовала себя в некотором роде нашкодившей…

«Хватит стоять столбом – входи», – услышала она беззвучные слова Первого.

Эос со вздохом открыла дверь. Каюта была такая же крошечная, как и прочие каюты «черного состава». Наблюдатель валялся на своей койке с зажженной сигаретой в зубах.

– Курение в постели противоречит правилам пожарной безопасности, – машинально изрекла стажер. – К тому же в свете его вреда для органических тканей разве это не является порчей государственного имущества?

– Смотря что курить и как курить… – отозвался тот.

Эос принюхалась.

– Действительно, табаком не пахнет… – констатировала она.

– К тому же научно доказано, что большинство людей относится к курящему собеседнику с большим уважением, чем к некурящему. Исходя из этого и учитывая мою не слишком грозную внешность, польза от применения курения для психологического давления больше, чем вред даже от худших сигарет. Обновление органических тканей не такая уж дорогая процедура. Да и вообще, на фоне штатных повреждений при нашей работе эффект от курения почти не заметен… – Первый артистично затянулся и выдохнул пару аккуратных колечек. – Ты пришла, чтобы это обсудить?

– Я пришла, чтобы понаблюдать сэнсэя в его логове, – с улыбкой возразила стажер. – А о чем тут говорить – дело десятое… – она замолчала, ожидая ответной реплики, но такой не последовало – наблюдатель просто неотрывно смотрел на нее. – К тому же я хотела отдать вот это.

Эос извлекла из кармана браслетку кофейного цвета и потянула Первому. Тот не шелохнулся. Стажер вспомнила, как он недвусмысленно намекал, что не может себе позволить проявлять какие либо чувства и вынужден просить, чтобы знаки внимания ему навязывали как бы против его воли.

Она со вздохом плюхнулась на край койки, взяла Первого за руку, закатала рукав комбинезона, повязала фенечку, раскатала рукав обратно. Затем приобняв сэнсэя, стажер чмокнула его в лоб.

Тот продолжал изображать безмолвный памятник самому себе.