Тем временем и Грыж немного очухался. Он уже не вопил, а повизгивал. И не валялся, а привстал на колени. Благодаря этому, Тим, наконец, заметил свой меч. Но он лежал всего в паре шагов от монстра, и добраться до него было проблематично.

И тут в голову Тима пришло решение. Оно возникло как бы само собой, едва он перевел взгляд на монстра. Зрение Тима вдруг обрело невероятную резкость и четкость. Он отчетливо разглядел единственный глаз Грыжа, который почему-то значительно увеличился в размерах; увидел его черный, вертикально вытянутый, зрачок; и, ни секунды не сомневаясь, занес для броска руку с дротиком.

Тим был уверен, что попадет в цель. Уверен, и все тут. Да и как не попасть в такую огромную мишень, величиной, кажется, с целое небо?

Он метнул дротик. И явственно различил, как полуметровый стальной наконечник пилума вонзился точно в зрачок мутанта. И непросто вонзился, а прошил насквозь череп Грыжа и вышел сантиметров на двадцать наружу.

Монстр зарычал от боли и, выронив из правой руки секиру, схватился ладонью за древко пилума. Наверное, он собирался вырвать его обратно. И даже, вроде бы, потянул на себя, дико вереща. Но потом отказался от рискованной затеи и рубанул по древку мечом.

С первого раза не получилось, так как удар пришелся по стальному наконечнику, и тот устоял. Тогда Грыж переместил ладонь дальше от морды, на ощупь определяя место для нового удара. И, отведя меч на всю длину руки, снова рубанул им по дротику. На этот раз клинок попал по деревянному древку и рассек его надвое.

Тим наблюдал за этой операцией боковым зрением, так как сразу же побежал к своему мечу. Он понимал, что лишившись единственного глаза, мутант практически обречен. Но, как сказал бы Гермес, хороший мутант, это мертвый мутант.

Тим уже сталкивался с ситуациями, когда оживали вроде бы мертвые муты. А Грыж вовсе еще не мертв, а всего лишь ослеп. Значит, необходимо его довести до требуемой кондиции. Поэтому Тим подбежал к мечу и, схватив его, поворотился к монстру.

Тот продолжал стоять на коленях и рычал. Рычал с болью и яростью. И даже с некоторым возмущением: мол, за что обидели мирного мутанта? Правая его ладонь в это время продолжала держаться за обрубленное древко, словно Грыж все еще планировал выдрать дротик из черепушки.

«Вот и хорошо, – подумал Тим. – То, что надо».

Он приблизился к монстру и с размаху отсек его правую руку по локтевому суставу. Грыж взревел и мотнул обрубком, разбрызгивая кровь. Она у него была не красной, и не алой, а какой-то розовато-желтой, с гнойным оттенком. Тим еле увернулся от брызг и сместился правее, намереваясь отсечь мутанту срединную руку. Ну а потом…