Приоткрываю створку ворот еще шире, показываю себя в проеме, а дальше... шаг вперед, и три назад.

   В долю секунды успеваю запомнить картинку - вязанки хвороста по сторонам от входа, обильно залитые смолой, под ними многочисленные горшки с горючкой, маслянисто-черной, местами разогретой блестящей, местами начавшей на поверхности остывать и помутневшей. И, конечно, отблески десятков факелов брошенных в огненную ловушку.

   Полыхнуло хорошо! Немного, на мой вкус, дымно, но буйно, аж затрещало, загудело, языки пламени меж створок наружу вырвались.

   А как оно там, внутри?! Печет, наверно. Только одно меня не устраивает - может гореть долго. Понизить температуру отбором тепла не могу, нужен близкий контакт. Тогда повысим.

   Сместился в сторону, и через щель в начавших тлеть воротах добавил выбросом жара. Вот теперь действительно - загудело так загудело, алым с черными спиралями вихрем закрутило, в мгновения расходуя все, что могло гореть.

   В полсилы работал, не давая распуститься, расползтись локальной боли. Для дальнейшего потребуется предельно ясное сознание. Пока горит, пока возникла пауза в противостоянии, делаю попытку переключить зоны активности там - в сосредоточении пытки. Зажмуриваюсь и шепчу про себя:

   "Не думаю, не жалуюсь, не спорю. Не сплю.

   ...

   Живу, не видя дня, позабывая Число и век.

   На, кажется, надрезанном канате Я -- маленький плясун.

   Я -- тень от чьей-то тени. Я -- лунатик Двух темных лун."

   (Марина Цветаева)

   Взламывают транс грубо.

   - Трескаются, менять придется - слышу из-за плеча, сначала не понимая о чем речь, потом доходит и до меня - кто о чем, труод всегда о камне, о ровно вытесанных плитах.

   - Две справа, одну слева, - отмечаю и отвечаю на автомате.

   Идти сквозь разогретую печь - желания нет. Владел бы "силой воздуха", быстро бы вентиляцию провел, а так пришлось подождать, пока языки огня у ворот исчезнут совсем. Знатно повеселились - на десятки ярдов в завихрениях от горячих плит кружат тучи пепла и хлопьев жирной сажи, грязные разводы там, где лежали дрова и смола. Быстро прогорело, каменные плиты оплавиться не могли, разогрелись только местами. Пройти здесь, где минуты назад бушевал огненный ад, малость комфортнее, чем танцевать под барабаны на углях. Но надо.