— Майлин!

И они ответили! Я уловил облегчение и возбуждение в этом ответе и сосредоточился на том, что собирался выдать им сейчас.

— Майлин идет…

Усиление возбуждения.

— Нет еще…

Я поторопился поправить то, что могло вызвать роковое движение.

— Но скоро…

Нечто вопросительное.

— Скоро. Те люди внизу ждут Майлин…

Я шел ощупью, пытаясь быть твердым, сознавая, что могу совершить ошибку, которая пошлет их туда, куда им нельзя идти.

Гнев, подъем ненависти.

— Мы должны найти Майлин, пока она не пришла сюда!

Я, насколько мог, нарисовал мысленное изображение Майлин, но на этот раз едущую в лагерь.

— Найти Майлин до того, как она приедет!

Эта мысль покатилась, как морская волна, от одного маленького мозга к другому. Теперь я знал, что они пойдут, но не к лагерю и врагам внизу, а далеко обойдут опасное место и направятся к западным равнинам.

Я лежал на прежнем месте, продолжая наблюдать за лагерем. Хотя у меня не было военного опыта, я считал, что правильно интерпретирую действия врага.

Озокана поместили в фургон Майлин, его опекун и страж спрятались там же, остальные притаились в других фургонах или под ними. Один человек кормил и поил казов. Еще один, посовещавшись с офицером, исчез в западном направлении. Я подумал, что это разведчик.

Я сказал Симле:

— Оставайся здесь, следи.

Ее губы поднялись над клыками.