— Что за информация? — послышался сзади голос незаметно подошедшего Гатлинга.

— Шеф Гатлинг, сэр! — постарался придать себе официальный вид Тони. — Аналитик Джонс считает, что сразу после наступления лета местные существа начнут агрессию и находиться на корабле станет смертельно опасно. Он советовал покинуть корабль на это время.

— Джонс недавно умер, — равнодушно произнес полицейский, направляясь к двери. — Он мне ничего такого не говорил.

— Послушайте, это же информация первостепенной важности! Весь экипаж может погибнуть!

— А так он, конечно же, проживет долгую и счастливую жизнь, — ядовито заметил Гатлинг. — Но я передам ваши слова коммандеру, не беспокойтесь.

Дверь за полицейским закрылась.

Тони повернулся к часовому.

— Вы выслушаете меня? Возможно, вам или кому-то из ваших товарищей это спасет жизнь.

— Конечно, сэр.

Оператор кратко пересказал содержание разговора Лиззи с аналитиком. Морпех серьезно кивнул.

— Я скажу оставшимся ребятам. Спасибо, сэр.

На обратном пути у Тони появилось было мысль рассказать обо всем команде... Но воспоминание о захлопывающейся за спиной двери снова всплыло перед ним — слишком живо и ярко.

Он прошел к своей каюте.

Из дальнего угла коридора его проводил взглядом очередной котик. Заметно подросший.

"Барак Обама", авианосец. 1725.

Над горизонтом показалось солнце. Но не то, к которому привык за последние полтора месяца корабль, а другое, ласковое и приятное. Показалось всего на десяток минут, но этого оказалось достаточно для того, чтобы на планете стали происходить изменения.

Температура вокруг корабля начала повышаться. Пока еще незначительно, но уже достаточно для того, чтобы скопившийся на поверхности планеты ксенон сначала растаял, а потом и закипел, снова превращаясь в газ.