— На Рональда слишком много всего свалилось. Стать командиром корабля в таких условиях... — она покачала головой. — Но до этой проклятой зимы нам казалось, что у нас есть шансы. Сейчас же...

— Все настолько плохо? — оторвался от печенья оператор.

Девушка кивнула.

— Вы действительно счастливый человек, Тони... Простите, что отнимаю сейчас толику этого счастья. Простые ребята из экипажа боятся ситуации, но не знают про нее. Морские пехотинцы ничего не боятся, но, опять же, не в курсе. Всю ситуацию целиком знают только офицеры здесь... Сколько нас осталось...

Она внезапно как-то совершенно по-детски шмыгнула носом. У Тони кусок печенья застрял в горле.

— Мы все умрем, — Холли подняла на него мокрые глаза. — Или замерзнем, или изжаримся, или нас убьют эти проклятые твари. Нам как-то удается балансировать между этим всем, но это не будет продолжаться вечно. И самое обидное, что из всего мостика почему-то только я должна держаться и отвечать за все, пока Найджел заливает свое горе, а Рональд вообще устранился от дел...

— Я все слышу, — послышался безразличный голос полицейского.

— А мне плевать! — неожиданно чуть ли не взвизгнула девушка и расплакалась.

Реакции от невидимого Гатлинга не последовало и Тони, отставив недопитый кофе, осторожно пододвинулся к Холли. Обнял ее за плечи, прижал к груди и принялся аккуратно гладить по волосам.

Энсин Тим, легонько вздрагивая от рыданий, даже не старалась отстраниться и несколько минут беззастенчиво плакала, орошая ему рубашку своими слезами.

У Тони на душе скребли кошки.

Наконец, Холли выплакалась и немного отстранилась.

— Простите меня.

— Все нормально, — улыбнулся он. — Не в первый раз.

— Все равно извините. Я не должна была так вот терять лицо... — девушка достала небольшое зеркальце и принялась внимательно себя рассматривать. — Скажите, вам что-нибудь нужно?

— Э... в смысле?

— Эх, гражданские, — попыталась улыбнуться она, после чего подошла к шкафу у стены и открыла его.

Тони увидел ряд винтовок, отсвечивающих тусклым металлическим блеском.

— Стрелять умеете?

Военный оператор только презрительно хмыкнул.