Один 100-линейный ствол разорвало, искалечив и убив орудийную прислугу. Остальные продолжали стрелять, меняясь время от времени. Поезда постоянно маневрировали, стремясь охватить весь район и прикрывая собственные подразделения.

Результат внезапного обстрела тяжелыми снарядами оказался ужасающим. Батареи корпусной и дивизионной артиллерии шиольцев понесли огромные потери. Пехота была прижата к земле и не смела поднять голову. Обоз практически целиком попал в руки НА.

Для них это приняло размеры огромной удачи. Мало того, что лигистам досталось огромное количество боеприпасов и амуниции, попутно они лишили возможности противника полноценно сопротивляться. Без патронов и снарядов жить корпусу оставалось считанные часы.

Конечно Тидвил не был самим собой, если бы не попытался ответить. В корпусе имелось тридцать шесть 100 и 120-ти линейных орудий и почти 200 полевых пушек и гаубиц 75-линейных. Если бы не внезапность нападения с тыла результат мог бы стать совсем иным. Но даже и сейчас имея после потери снарядных парков по 20 снарядов на ствол и потеряв почти половину артиллерии, корпус умело огрызался.

Один из бронепоездов получил попадание в локомотив и был отбуксирован назад. Другой лишился обоих 75-линейных и одного 100-линейного оружия и представлял из себя сущую развалину. Более тридцати убитых и не меньше раненных. Практически весь экипаж.

Тем не менее 21-я дивизия дрогнула под огнем. Паника охватила два полка и они, бросая оружие, попытались сбежать в тыл. Вот только спасаться им было некуда. Впереди части 2-й волонтерской бригады, преграждавшей путь с утра. Позади бронепоезда, конница и несколько эшелонов с пехотой НА. Целые роты принялись сдаваться и попытки их остановить были абсолютно тщетными.

А вот 19-я дивизия все еще сопротивлялась. Ее полки успели организовать оборону, не смотря на внезапность нападения. По приблизительным оценкам из 17 тысяч военнослужащих, числящихся в строю до начала сражения, дивизия потеряла убитыми и ранеными до пяти, но уступать Тидвил наверняка не собирался.

Темнота давала ему известное преимущество. Слишком мало было у Марченкова солдат. Фактически окруженные превышали своих окружателей по количеству не меньше, чем в два раза. Остановить прорыв было бы достаточно тяжело и стоило бы огромных потерь. Вот и требовалось немедленно принимать решение о дальнейших действиях.

Рядом нетерпеливо шевельнулся капитан Слепнев. Ему на месте не стоялось и соображения высказанные им десять минут назад вполне соответствовали ситуации.

– Возьмешь свой полк, – обрывая размышления, повернулся Марченков к офицерам, – все три конные батареи, пойдешь к Любытино. Щеглов – прикроешь его со своими людьми.