Вон прямо из окна видно бесконечные походы людей в форме то в одну сторону, то в другую. А стоящий прямо у подъезда грузовик с крупнокалиберным пулеметом в кузове заметно впечатлял. Это что, однажды пришлось видеть соединенные вместе тела четырех «Остинов» на специальном станке и тоже на грузовике.

Не хотелось бы попасть под струю свинца, покачав головой, заявил его средний и самый безалаберный сын. А он то в курсе, как это бывает. Первый лейтенант на Фадзийской. Член Лиги Ветеранов и командир саперного батальона Народной Армии. Строить он умеет, не отнять. А вот служить что на одной, что на другой войне – собственное решение. Его батальон один из первых вошедших в Ардар.

Хорошо еще хватило ума не под своей фамилией геройствовать. Плохо, что и не подумал особо скрываться. Записался Пескиным по матушке. Неизвестно как ко всему этому отнестись. Все соседи уже в курсе. Ладно бы все кончилось, да никто не гарантирует, что их не кинут еще куда в огонь. И не понять, гордиться таким сыном или нет.

Военных, приглашенных к столу, оказалось двое. Оба страшно молодые. Тот, что слегка постарше, успел заиметь достаточно неприятный шрам через бровь. Не надо быть специалистом с дипломом, чтобы определить прилет в лицо чего-то тяжелого. В молодости он и сам нередко дрался и хорошо представлял, как это бывает.

Второй с рукой на перевязи, однако двигается достаточно свободно. Скорее всего, ничего серьезного – повезло. Званий он не понял. Это полосочки и звездочки на погонах всегда были далеки от его привычных занятий. Большие по размеру – это уже командиры. Ребята явно не из высокого начальства. Зато на неоднократно зашитой и выстиранной почти до белизны и неощутимой мягкости форме присутствовали награды. Достаточно редкая вещь для Народной Армии. Уж точно не из тыловых будут.

– Отмечаем что-то? – спросил доброжелательно.

– Начальство отметило, – заметно скосив взгляд на медаль на груди, сознался более молодой. Он еще не привык к ее виду на собственной груди и ощутимо гордился.

– Анна, – сказал внушительно господин Гленгарри, – у молодых людей в некотором роде праздник. Несите рубленку, картофельное пюре, хлеб, масло, зелень. Все что подходит, лучше меня знаете. И слинг лучший. У вас ведь не закончился с завода Сервианова?

– Э, – отвлекшись от созерцания медали, помычал раненый.

– Позвольте угостить, – с откровенным нажимом произнес пожилой человек. – Сделайте мне приятное.

– Вообще то мы ждем третьего, – пробурчал старший. – Девушку.

– Три прибора, – крикнул господин Гленгарри официантке и дождавшись подтверждающего жеста, добавил, – тем более требуется смотреться в лучшем виде. Поверьте, меня это не разорит.