– Из охраняемых поселков, – говорит Катуро. – У них у многих ворота открыты. Мародеры нас опередили.

– В «Криогении» было заперто, – говорит Зеб. – Наверное, они думали отсидеться внутри.

– Да, со всеми ихними замороженными головами, – добавляет Шекки.

– Судя по всему, оттуда никто не спасся, – говорит Черный Носорог.

Мне неприятно это слышать, потому что Люцерна, скорее всего, была там. Не важно, что она сделала потом: когда-то она была моей матерью, и тогда я ее любила. Я смотрю на Зеба, потому что он, может быть, тоже ее любил.

– Нашли Адама Первого? – спрашивает Белоклювый Дятел.

Зеб мотает головой.

– Мы заглянули в «Буэнависту». Они, похоже, там сидели какое-то время – они или кто-то другой. По всем признакам. Потом мы проверили еще несколько Араратов, но ничего не нашли. Должно быть, они ушли куда-то еще.

– А ты сказал ему, что кто-то жил в «Велнесс-клинике»? – спрашиваю я у Кроза. – В той комнатке за уксусными бочками? С лэптопом?

– Да, сказал. Это он и был. С Ребеккой и Катуро.

– Мы видели того хромого психа, который болтает сам с собой, – говорит Шекки. – Который спит на дереве там, на берегу. Но он нас не видел.

– Вы его не подстрелили? – спрашивает Дятел. – На случай, если он заразный?

– Что зря патроны переводить? – говорит Черный Носорог. – Он и так долго не протянет.

Когда солнце идет на закат, мы разводим огонь во дворе и едим мясной суп с крапивой – не знаю, из чьего мяса, – корни лопуха и по чуть-чуть сыра из молока париковец. Я ожидаю, что ужин начнется с молитвы, «Дорогие друзья, мы – единственные выжившие на земле, так вознесем же хвалы», или чего-нибудь еще вертоградарского. Но ничего такого не происходит, мы просто ужинаем.

После ужина все обсуждают дальнейшие планы. Зеб говорит, что нужно найти Адама Первого и вертоградарей, пока еще кто-нибудь до них не добрался. Завтра он сходит в Отстойник, проверит сад «Райский утес» и еще пару конспиративных квартир «трюфелей». И другие места, где мог спрятаться Адам Первый со своей группой. Шекки говорит, что пойдет с Зебом, и Черный Носорог с Катуро – тоже. Всем прочим нужно остаться и оборонять жилище от собак, свиней и двух больболистов, на случай если они вернутся.

Белоклювый Дятел рассказывает Зебу про Тоби и про то, что Бланко умер. Зеб глядит на Тоби и говорит: «Отлично, детка». Мне почти страшно слышать, как Тоби называют деткой: все равно как если бы Бога кто-нибудь назвал славным малым.

Я набираюсь храбрости и заявляю, что надо найти Аманду и отнять ее у больболистов. Шекки говорит, что проголосует «за», и я вижу, что он не врет. Зеб говорит: очень жаль, но мы должны понять, что это выбор, или-или. Аманда – один человек, а там целая группа вертоградарей, и, если бы Аманда была тут, она бы и сама так решила.