То ли тоже предпочитал кобыл.

— Понавесили-то! — Эльрик с досадой постучал когтем по костяным и серебряным накладкам. — Смотреть противно. Да, кстати, тебя же звать как-то надо… — Шефанго отступил на шаг, склонил голову, оглядывая жеребца с головы до ног. — А будешь ты у нас… Пепел.

«Эльрик, от него осталось что-нибудь?..»

— Пепел. — Император поморщился, словно вновь ударил в ноздри запах горящих людей. Горящих внутри собственных лат. И крики. — В общем, сим нарекаю…

Он не договорил. Присвистнул восхищенно, разглядев подвешенный к седлу роскошный, гномьей работы арбалет. Позабыв обо всем, Эльрик достал оружие. Взвесил в руках. Один-единственный болт выкатился из сумки и мягко упал в пожухлые листья.

— Ты это видел? — Машинально подобрав болт, император поднял глаза на скакуна. — Нет, скажи мне, ты видел где-нибудь такую работу? Не видел. Ибо не бывал ты, бедняга, в горах. А на поверхность мастера тамошние подобные вещи не выносят. Эдакую штуку, пожалуй, и мне голыми руками не взвести.

Конь ответить не мог. Хоть и слушал внимательно, вздыхал в надежде разжиться еще парой сухарей.

Эльрик намек понял. Сухарем угостил. Погладил Пепла по теплой морде и увидел, во влажной, блестящей глубине огромного глаза увидел…

Развернулся резко. Поднял машинально невзведенный арбалет. А в висках кольнуло, не болезненно кольнуло — привычно. Только забылась эта привычка. Истаяла под грудой навалившихся сверху лет.

«Ты меня в любом облике узнаешь. Вот как кольнет в висках — точно-точно, именно так и кольнет — да не кривись — не больно ведь! — значит, я это. Дракон из Драконов. Глядишь, свидимся еще. Отспорю перстенек-то…»

Это не Эльрик вспомнил. Это подумал «вслух» человек-дракон, бесшумно возникший у него за спиной.

Зыбкое отражение в лиловых зрачках Пепла.

— А ты здорово привык полагаться на свое чувство опасности. — Дракон улыбнулся. — Оно тебя подвело сегодня два раза за какой-нибудь час.

— Откуда…

— Оттуда. Я все знаю. Я один остался. И знаю теперь за всех. Один. — Тускло-желтые глаза подернулись пленкой. Вновь прояснились.

— Дракон из Драконов. — Эльрик опустил бесполезный арбалет.

— Он самый. — Собеседник его шутовски раскланялся. — Правда, интересный сегодня день? Только короткий… Нет. — Он поднял руку, запрещая де Фоксу говорить. — Не спрашивай. Не порти все удовольствие. Ты рад, что отделался от спутников? Молчи! Девчонка — птица. Хочешь, но не смеешь. Смерть. Усталость. Вина. Нет оправданий. И снова смерть. Любопытство? Нет, скорее злость. Ярость. Плохо быть одному.