– Ты тропу Девяноста Девяти Спутников хорошо помнишь?

«Такое забудешь, как же!» – мрачно подумал Виктор. И снова с тоской вспомнил Йф.

– Ну? – коротко бросил он, боясь, что голос его выдаст.

– Одиннадцатое безумство, – ровным голосом сказал Макс. Виктор готов был поспорить, что и Максу есть что вспомнить.

«Да, браток, – подумал он с грустью. – Мы с тобой в этом всем по уши утопли».

– Принцесса и Юрш Каменное Сердце, – между тем продолжил Макс.

– Это где она на нем верхом? – уточнил Виктор, который тогда, на Тропе, не всегда был внимателен к деталям. – Или там как-то иначе было?

– Наоборот там было.

– Помню, – наконец вспомнил Виктор. – У меня, кстати, начштаба был Юурш.

– Погиб?

– Погиб. В тоннеле болидов. Чуть-чуть не дошел. Стоящий мужик был, царство ему небесное.

Он вспомнил Юурша и других. Сколько их было, тех, кто шел с ним и отстал по пути? В эти треклятые дни и в дни иные. Здесь и в Вене, в Испании, в России, которая тогда была Союзом ССР, и далее везде.

– Жаль. – Макс его понял. У него, верно, и у самого синодик не из коротких будет. – Жаль. Но спутника звали Юрш. Он был один из немногих спутников Сцлафш,[129] кто дожил до Легатовых полей. Там он и погиб. Это, Федя, был Первый Ю. Самый первый.

Что-то было в словах Макса, что-то такое, на что Макс, по-видимому, хотел обратить его внимание, но чего Виктор не понял, потому что не знал подробностей. Дело было в уровне информированности. Макс ведь по жизни обязан был знать историю империи много лучше, чем Виктор. Он же, по сути, в ней, в истории Ахана, и жил.

– Макс, – сказал Виктор осторожно. – Я чувствую, что тут что-то есть, только ты уж прости, но я не знаю что. Ты имеешь в виду, что он уцелел в гражданской войне и в войнах Сцлафш? Или его возраст? Так там вроде всего восемнадцать лет прошло до Легатовых полей. Это срок, конечно, но даже по тем временам не так чтоб уж очень много времени. Сколько ему, Юршу этому, было, когда он с принцессой кувыркался? Лет двадцать пять? Тридцать?

– По всей видимости, около тридцати, – кивнул Макс. – Но ты правильно почувствовал. Именно в возрасте все дело. Эх, сейчас бы закурить!

– Как же, – хмыкнул Виктор. – Закуришь тут! Но может быть, оно и к лучшему. Тебе после приступа испытывать судьбу ни к чему. Ты лучше излагай давай!

– Есть четыре книги, Федя, – сказал Макс. – Считается, что их нет, что все они утрачены много веков назад. Но они есть и лежат в Белой Комнате, и еще кое у кого из высшей знати есть копии, хотя и мало. «Триада», «Хроники герцога Шайя», «Записки Ёйжа Охотника» и «Беседы с принцессой», записанные настоятелем Агойей.