А сейчас все случится снова. Объединенный патриотический фронт падет, и его место займут новые вожди, и будет новая резня.

Впереди показался ее старый дом. Маля указала на него, и Ошо кивнул.

– Да. Так я и думал.

Лодки остановились. Около двух дюжин солдатиков выскочили на берег и ворвались в здание. Маля нажала на тайные кнопки в стене, молясь Норнам.

Дверь открылась.

Перед ней был склад. Коллекция матери, трофеи отца – все осталось цело. Никто не успел ничего тронуть. Даже Штерну не хватило времени что-нибудь предпринять. А может быть, лейтенант ничего ему и не рассказал. Все было здесь. Картины, статуи, древние книги. Сокровища мертвого народа.

– Собирайте все, – сказала Маля, – берите как можно больше. Все, что влезет.

Они набрали полные охапки мусора. Старые мушкеты. Серая и голубая форма. Знамена со звездами на синем фоне. Пожелтевшие клочки пергамента. Все, что они нашли нетяжелого, что влезло бы на лодки.

– Это сработает? – спросил Ошо, когда они свалили очередную партию предметов искусства на деревянный настил у лодок. – Ты думаешь, мы сможем это продать?

За Малю ответил Тул:

– Твои солдаты будут нас охранять, а Маля – торговаться, так что должно получиться. Вы купите себе свободу.

Маля посмотрела на Тула. Что-то в его голосе ей не понравилось.

– Ты тоже, – сказала она, – мы все выберемся. Здесь хватит купить свободу всем нам.

– Нет, – Тул покачал головой. – Они не любят таких, как я. Я найду другой путь.

– Но… Что с тобой будет? Ты не можешь здесь остаться.

Тул почти улыбнулся.

– Позволь мне самому решать. В Затонувших городах не место тебе, но я… – он замолчал и понюхал воздух, – здесь пахнет домом.

Маля с дрожью вспомнила слова полковника Штерна о том, что получеловек не может жить без хозяина.

– Ты не собираешься убить себя, – спросила она, – как тот, другой? Как другой получеловек? Который возвращался снова и снова, пока его не убили.

Тул сверкнул клыками в дикой улыбке и присел рядом с ней. Он дотронулся до ее щеки, и это прикосновение было неожиданно нежным.