— Я не вполне в курсе того, что происходит прямо сейчас, генерал, — напомнил ему Люгер.

— Где вы сейчас? Почему вы не здесь?

Люгер уже собирался сказать Смолию засунуть свои вопросы и свою притворную обеспокоенность себе в задницу, но мысли о «Дримлэнде» поглотили его. Самсон встал на тропу войны, Патрика и Ребекку, вероятно, ожидал трибунал — все летело к чертям.

К своему удивлению, Люгер рассказал украинскому генералу все: о шпионе в России, о обнаруженному малозаметном самолете, о спасательной операции, о обвинениях, трибунале и его собственном срыве.

— Дело именно в этом малозаметном истребителе, генерал, я знаю это, — подытожил Люгер. — Кто-то направляет атаки против Албании и Македонии. Самолет АВАКС НАТО просто попался ему на пути. Но возникает вопрос, зачем?

Что шокировало его еще больше, первым, что Смолий спросил у него, было:

— Как вы теперь, полковник?

Люгер был ошеломлен. Украинец мог задать столько вопросов о возможных российских авиаударах в Европе, но Смолий спросил о его состоянии.

— Я… Я нормально, — услышал об собственный голос.

— Что говорят врачи?

— Просто обследование, — ответил Люгер. — Стандартная программа плюс медосмотр, чтобы определить мое состояние. Все как обычно, плюс туева хуча психологических тестов.

— А, психологические тесты… Когда я видел вас тем вечером, мне показалось, вы были как-то потеряны. Но я никогда не думал что вы, возможно, страдаете от психотического состояния. Может это быть связно с тем, что произошло с «Физикусе» и тем, что вы снова встретили меня?

— Возможно, — у Люгера появилось странное ощущение в голове, словно что-то вползало, начиная от затылка. То, что сказал Смолий, имело больше смысла чем все, что он слышал за годы психотерапии и часы обследований здесь. Однако причины для такого были, так как никто в Брукс либо где бы то ни был еще не знал о «Физикусе», потому, что это могло повлечь разглашение сведений об операции в Кавазне, что, в свою очередь, могло повлечь разглашение информации о «Дримлэнде». Смолий не так много знал о «Дримлэнде», но знал все о «Физикусе», и определенно мог связать одно с другим. Ключ к тому, что происходило в голове у Люгера следовало похоронить навсегда. Правительство предпочтет упрятать его в дурдом на всю оставшуюся жизнь, чтобы не раскрыть чего-либо о «Дримлэнде».

— Возможно… — Голос Смолия дрогнул. Он кашлянул и сказал: — Возможно то, что я сделал вам, и было причиной случившегося?

Внезапно Люгер ощутил сопереживание ему — и это было странно, поскольку он уже, казалось, целую вечность не ощущал, что может сочувствовать кому бы то ни было. В действительности, с момента спасения из «Физикуса» он не мог соединиться ни с кем на эмоциональном уровне. Он пытался попробовать с Энни Дьюи — но пришлось признать, что это Энни пыталась установить с ним связь. Он, в действительности, не вносил существенного вклада в их отношения.