– Да, я же пошутил. Что ты сразу… ладно, ладно понял.

– Бросай в трюм.

Ударившись в сундуке головой, Ешхал потерял сознание. Погрузившись в плен тьмы, время для него остановилось. И как будто в этот же миг земля затряслась, и он выпал из перевёрнутого сундука. Не сразу открыв глаза, увидел ночное небо и звёзды, почувствовал странное, непохожее ни на что укачивание. Подняв голову, с трудом различил очень много воды от горизонта.

– Смотри… а говорил, мёртв.

Коверкая речь, – «Выкань, фонять будет», – донёсся другой голос.

– Сгодиться! Я таких ещё не пробовал. Они наверно вкусные!

– Слышь ты, страшилище, говори куда дел девку, сожрал?

Ешхал осмотрелся и только сейчас заметил, что вокруг него столпилось множество пиратов, которым дай только волю и ничего хорошего больше не будет. Убедив себя в мнимой безопасности, терять то, кроме жизни, было нечего, Ешхал поднялся, и, смотря своими большими глазами, определив кто из них главный, начал говорить.

– Меня зовут Ешхал, я из народа аннури, люди называют нас «шепчущими».

– Слышь, что он там говорит? Ничего не разберу!

– Ну, так отклей ему рот.

Липкая лента из смолы почти не чувствовалась. Ешхал стукнул себя запястьем по лбу. Стерпев пытку от сорванной ленты, повторил вышесказанное.

– Ну вот, теперь понятно. Вот только, куда ты девку дел, страшилище?

– Не знаю, там было пусто, вот я туда и залез. Ешхал решил держатся тактике: ничего не знаю… ничего не видел…

– А… ну, так это всё меняет, – сказал капитан, оставляя помощнику штурвал и спускаясь на палубу. – Ты что возомнил о себе, думаешь, мы идиоты? Ну… съел, так съел, что скрывать, каннибализм – это не преступление.

– С чего ты взял? Говорят, на большой земле нельзя есть себе подобных.

– Ну, так он же не себе подобного, значит ему можно!

– Но я…

– Ладно, сажай его на цепь, мне на борту каннибалы не нужны. Сбросим его близ белых островов, дичи там хватает, а нет… так путь акулы его за своего принимают.

– Смотри какие зубы! – один из пиратов нагнулся, тыкая пальцем в рот Ешхалу.