– Из-за тебя, – и не подумал отступать виконт. – Не покинь ты империю, трупов и горящих зданий не случилось бы, а потом бы приползли булыжники.

– И Проэмперадор с кардиналом бросились бы спасать горожан, – подхватил Ворон. – Без разбору, но первой под руки спасателям чаще всего попадает дрянь.

– Ты себя утешаешь за счет Робера.

– Он все равно спит.

– Спит?

– Или что-то в этом роде, если окликнуть по фамилии, очнется. Ты разве не заметил?

– Я мыслил. Долго еще?

– Нет. Прошу…

Впереди было темно до непроглядности, но сунувшийся в лицо ветерок оказался симпатично теплым и не затхлым. Рокэ поднял фонарь, золотистый луч прыгнул вперед и сразу же ткнулся в бутылки, пыльные и запечатанные. Может, это и был кавардак, но, несомненно, гостеприимный.

– То, что нужно! – не стал скрывать своих чувств виконт. – Особенно после всяких подземелий. Дело за бокалами, и мы премило скоротаем вечерок.

2

2

– Вечер обещает стать незабываемым, – Ли толкнул пустую бутылку, та послушно откатилась к камину и присоединилась к собратьям. – Неплохая композиция, его высокопреосвященство должен оценить… Не находишь, что пьяные, особенно будучи в растрепанных чувствах, то и дело что-то бьют? – Нахожу. – Толстое стекло так просто не разбить, разве что о каминную решетку с ее углами. – Бедный камин, он окончательно уверится, что я не в себе, и это не говоря о том, что я давеча пытался его отравить. – Огонь не обманешь, – Лионель провел пальцем по краю бокала. – Огонь и осень… Ты будешь сперва откровенен, а затем – непонятен? – Слегка откровенен. Не слегка буду после и с тобой, если ты никуда не торопишься. – Комендант Олларии торопится реже капитана королевской охраны, но ты все же не затягивай. Час винной достоверности, и тебя не пойму уже я. – А сейчас понимаешь? – Стратегически, с тактикой несколько хуже. С тем, что Манрик обойдется без Надора, а Сильвестр – без подробностей, я согласен, но зачем так далеко? – Хочешь сказать, что Савиньяк ближе? – Ближе, но не годится. В Холте верят, что предатель по воле духов степи становится женщиной. Лансары достойны юной соседки, но нам холтийские духи не указ, а соседа пришлось бы прятать слишком от многих… Я бы выбрал Бакрию. – Ты бы убил. – Я и убью, – пообещал Ли. – При первой возможности, а возможность появится, когда успокоится Сильвестр. Во всех смыслах успокоится, но мы собрались возвращать Эпинэ, это и без довесков не слишком просто. Перелить? – Да, пусть продышится… Иноходцу полезно знать, на что похож нынешний Талиг, а юноша разговорчив. Резкий шаркающий звук – так кошка точит когти. Прекрасная Рамона не терпела колокольчиков и нежданных гостей, а соберано Алонсо любил шутки и жену, он оставил наследникам веселые секреты. – Его Высокопреосвященство точен, хоть и не подозревает об этом. – Савиньяк отправил опустевшую бутылку к остальным. – Узнай Сильвестр, что пили двое – и конец твоей репутации. – Она мне еще пригодится… Боюсь, потом забуду – вызови мэтра Инголса и придерись с его помощью к сакацким отчетам. Балинт в Алат тебя так и так бы пригласил, но Альберту лучше дать повод. – Тебе захотелось мансая или Альберт решил водворить блудную сестру со всей псарней в Сакаци? – Как бы не уже водворил. Старый Карои недоволен. – Читай, все еще влюблен. Я привезу не только мансай. Куда? – В Бергмарк – маркграф имеет право брать на поруки мятежников, если те успели повоевать в Торке. – Вольфганг-Иоганн об этом помнит? – Вряд ли, но, узнав о своей привилегии, обрадуется. – И тут же воспользуется. Бергеров лучше отправить в Эпинэ уже сейчас. Снова несуществующая кошка дерет черное дерево: Сильвестр уже в доме, не пускает с докладом к хозяину слуг и готовится к штурму лестницы. Пора распахивать дверь и брать гитару, пусть гость застигнет пьяного хозяина на середине песни, или нет… Петь рано, только струнный звон, вперемешку полные и пустые бутылки, одинокий бокал… Второй надо убрать. – Ли. – С твоего разрешения прихвачу в свое уединенье, – Лионель небрежно сунул лишний бокал в корзину с бутылками. – Не люблю догонять, так что веселы будем одинаково. Я тебя с мысли не сбил? – Ты ее прочел. Первый аккорд глушит щелчок потайного замка. Как не самая родная кровь становится ближе родительской? Винная улица напугала и открыла глаза на многое, но смотрел ими мальчишка, пусть и поумневший. Отец просто умер, маршал Арно забрал с собой целый мир. Изумруды, жемчуг, пыль старых книг, вороненые стены Гальтары, это все еще было молодостью, настоящий Закат зажег Борн, но в пылающем горизонте есть своя прелесть, потому о нем и поют. Дорога, пылающие облака, мерная конская поступь, запах полыни и дыма… Струны могут об этом сказать, и говорят, а Сильвестр, надо думать, почти поднялся, так что музыки хватит – пьянице пора заняться кувшином, так удобней удивляться. Как долго не находилось повода для «откровенности», но сегодня кардинал получит все, что нужно, и не усомнится. Еще б ему усомниться! Целая толпа явных и тайных свидетелей, четверо покойников, пропавший Окделл, сбежавший Штанцлер, сорванная встреча, врущие слуги… Все, поднялся – такое дыханье ни с чем не спутать. Дать возможность насладиться ожидаемым зрелищем, обернуться, не суметь скрыть досаду… – Кардинал Талига желает знать, почему Первый маршал оного Талига не пристрелил кансилльера все того же Талига?