1

1

Заткнуть нохскую дыру не вышло по причине отсутствия таковой, но Ворон, разумеется, не унялся. Теперь ему приспичило проверить Старый Парк на предмет чего-то вроде благодати. И не просто проверить, а затащить туда парочку бесноватых, которых еще предстояло опознать и отловить. Марселю затея не нравилась, однако мысль о претензиях виконт отмел – они таскались по Олларии не для собственного удовольствия, вот улизни Ворон с Иноходцем к «пантеркам», можно было б и обидеться. Виконт поправил царапающий шею воротник и попытался сосредоточиться на папенькиных загадках, но мерное постукивание салигановой трости разбивало мысли не хуже, чем сама трость ледок на угрюмых лужицах.

Бесполезная Ноха давно растворилась в холодной сырой черноте, однако с приближением к захваченному дуксами посольскому кварталу оживленней не становилось, скорее уж наоборот. Конечно, в четвертом часу ночи стихают даже отъявленные гуляки, но тишина, если она после радости, не давит, а обнимает.

– Мертвовато, – поделился своими ощущениями Валме. – И невозвышенно к тому же.

– Зато неплохая охота, – Салиган кивнул в сторону Торской, где свет нескольких факелов позволял разглядеть с полдюжины черных фигур, как раз сворачивавших на Голубиную. – Пропускаем?

– Несомненно, – Алва проводил не узнавший своего счастья патруль взглядом. – Берем ближе к Посольскому, должны же его караулить.

– Еще как, – обнадежил дукс, – это только я себя не берегу.

– Ты недостаточно свободен, – согласился Рокэ, Салиган в ответ развел руками не хуже Коко. Дукс вел себя ужасно мило, но от города тошнило по-прежнему, и к тому же начинало ломить ноги, спасибо, хоть гвозди о себе не заявляли. Прогулка получалась никчемной, валтазаров афронт – и тот загладить было нечем. Оллария, выплюнув Эпинэ, перестала биться в конвульсиях, поблекла и приноровилась к свободе. Дуксы резвились и грызли друг друга, люди выживали, а самые дошлые еще и норовили кто повыше пролезть, кто забраться в чужую тарелку, это было противно. Это было противно, противно, противно…

Крутящаяся в голове фраза тащила за собой стихи, но Валме не собирался воспевать увиденные мерзости, к тому же он был неприятен сам себе. Столько ошибок, столько непозволительных, пошлых ошибок! Жалеть Валтазара, не отравить Кракла и в довершение всего начать светскую жизнь в объятиях ныне свободной Дженнифер… Генеральша бренькала на арфе, потом велела перерезать гранат, тот уперся; пока Марсель пилил фрукт, красотка успела закрыть двери и изысканно возлечь на софу. Что от него требуется, оруженосец догадался сразу, но с чего начинать, не представлял – у служанок платья шнуровались спереди, а переворачивать графиню было во всех смыслах неудобно. Иссерциал с Лахузой описывали блюдо, но не способ его приготовления, к тому же в древности дамы не шили туалеты, а драпировались…