Где-то на краю сознания он отмечал: вот дико визжит Делия, выкрикивая грязные ругательства и почему-то хохоча, вот ревет Сара, и голос ее похож на рык дракона. Вот что-то крикнул Агристус, и крик его сменился стоном – похоже, что мага все-таки достали.

Потом Адрус увидел, как позади противников носится черная тень, жутко завывая, разбрасывая врагов, как щенков. Несколько нападавших отвлеклись на «демона», и Адрус их тут же зарубил.

В голове бился чей-то голос, но Адрус не мог на него отвлекаться, все его усилия были рассчитаны на то, чтобы выжить и продержаться – сколько хватит сил, сколько может.

А когда все закончилось – он не поверил, что это безумие закончилось и он все еще жив. Не мог себе позволить поверить. И только когда увидел, как перед ним встал Рагх – окровавленный, израненный, то опустился на колени, бросив мечи, обнял его и, закрыв глаза, стоял так секунды три, не в силах что-либо сказать.

– Я немного тебе помог, брат? – Рагх оскалился в улыбке, и Адрус с болью в сердце вдруг увидел, что ухо Рагха почти отрублено ударом меча, висит на маленьком кусочке шкуры. – Я все-таки загрыз тех, внизу. А потом помучился, когда убирал железную палку! Пришлось как следует покопать! Хорошо, что ты догадался открыть засов наверху – а то я бы не успел! Пришлось бы грызть крышку люка!

– Спасибо, брат! – Адрус вздохнул и вспомнив о своих спутниках, вскочил на ноги, подхватив мечи. – Потом поговорим! Я тебя вылечу! Ухо только не потеряй, осторожнее. Я поставлю его на место. Спасибо!

Делия и Сара стояли спину к спине, опершись друг на друга, бессильно опустив мечи. Вокруг все было залито кровью, и… трупы, трупы, трупы… Некоторые разрублены едва не на две половинки – чувствовалась рука воительницы. У других – аккуратные разрезы и маленькие колотые раны в районе шеи – явно постаралась Делия.

Обе девушки были ранены – Делия, в изорванной, изрезанной, как у Адруса, мужской одежде, слишком ей длинной, с неудовольствием и досадой смотрела на плечо, где в разрезе кожи виднелись кровоточащие мышцы. Разрезы были по всему ее телу – на плечах, боках, бедрах. Фактически на ней остались одни лохмотья, в которых с трудом можно было опознать ту одежду, в которой она вступила в бой.

В тесноте битвы другого результата ожидать и не стоило – все, что можно в такой тесноте, это уклониться от удара, пропустив его как можно ближе к телу. Иногда – вскользь. Вот и результат – вся одежда изрезана на полоски…

Саре пришлось гораздо хуже. Если Делия спасалась за счет гибкости, невероятной скорости и не менее невероятного расчета, то воительнице, привыкшей к бою с одним или максимум пятью противниками на широкой арене, некуда было спрятать могучее тело, и рассчитывать она могла лишь на везение, на свою сильную руку, держащую меч, рассекающий все, чего коснется. И на свою невероятную живучесть, позволяющую ей выживать с такими ранениями, с которыми обычный человек не смог бы прожить и пяти минут.