Пришла пора заканчивать. Подняв глаза к небу, Балфрусс стал собирать тучи, призывая грозу. Небо вдалеке отозвалось громом.

Вдруг без всякого предупреждения – не считая свистящего звука – что-то ударило его в бок. Балфрусс посмотрел вниз и увидел торчащую над поясом рукоятку кинжала. Прежде, чем маг успел что-либо предпринять, кинжал упал на землю. Бросок оказался неудачным: его только поцарапало.

На другом конце лощины смертельно бледный Чернокнижник каким-то чудом поднялся и, превозмогая боль, призвал силу из Источника. Он несколько раз взмахнул уцелевшей рукой, и оружие, которое солдаты побросали на поле боя, взмыло в воздух. Балфрусс, как мог быстро, сплел щит. Секунду спустя брошенное копье, заскрежетав от удара, смялось о невидимый барьер. За ним полетели несколько топоров, и хотя ни один из них не пробил преграду, Балфрусс чувствовал, что каждое столкновение оставляет на нем синяк и заставляет ослабить хватку. Почуяв его слабость, Чернокнижник выдернул из грязи все оружие, до которого мог дотянуться. От щита отскакивало все больше металла, и скоро сотни клинков, дубинок и лезвий покрыли землю вокруг сплошным ковром.

Казалось, это конец. Отсчитывая последние минуты, Балфрусс перебирал в памяти все, что привело его к такому финалу. Перед глазами пронеслись несчетные тренировки, споры, друзья, трагические потери и короткие мгновения покоя – вся жизнь, проведенная в борьбе за то, чтобы обрести чувство духовной близости. Он думал об отце и его единственном спутнике – гневе. Тот дорого обошелся Граэгору: ожесточил его и привел к одиночеству.

Глубоко вздохнув, Балфрусс отринул ярость. Он не повторит ошибки отца, не позволит чувствам возобладать над разумом. Когда мечи и кинжалы обрушились на него с новой силой, Балфрусс тряхнул головой и легко отразил их. Неужели он не справится с ребячьими выходками недоразвитого ума?!

Используя сломанное копье как костыль, Чернокнижник выпрямился. Злобная гримаса исказила его лицо. Он начал творить такое, чего Балфрусс никогда раньше не видел. Огромные массы энергии вливались в крошечный черный водоворот, повисший в воздухе возле колдуна. Почувствовав острую боль в паху, Балфрусс опустил взгляд, однако не увидел раны. Этой болью его тело и разум откликались на чудовищно неестественный разрыв в ткани мироздания.

Чернокнижник всегда казался сильнее других боевых магов – даже тех, кто входил в Серый Совет, – но сейчас на глазах у Балфрусса воплощались самые жуткие слухи, ходившие среди учеников Красной башни. Колдун открывал проход по ту сторону Завесы.