Не понравился я соотечественникам. Сильно-сильно. Так что ждем первой конфронтации. Ну, и засекаем время — смотрим, что Ритка в своих подчиненных лучше "надрессировала" — личную преданность или воинскую дисциплинированность. Хорошо бы первое — до приезда на неспокойную территорию Афганистана напряженность между нами так или иначе придется снять, чтобы, уже не отвлекаясь, выполнять задачу. А для этого нужно, чтоб кто-нибудь из них на меня сорвался. Если б это были "старички" "Отеля Москва", я бы и не дергался — я уже говорил, что в Роанапра нет более дисциплинированных людей, чем подчиненные Балалайки. А с этими… с этими шансы есть.

Сержант Горбунов сел за руль и отрегулировал водительское кресло (ну, еще бы — наши с ним габариты даже сравнивать смешно!). Мы с девушками забрались следом и устроились на огромном заднем сидении.

Девушки вели себя тихо и скромно. Особенно, Ритка. Ну, еще бы — после чуть не начавшегося скандала в "Ишлари-Центре" — как шелковая. Чует "нелюбимая жена", чье мясо сегодня схомячила… и как ей попадет, если это дойдет до Балалайки. Хотя, есть вероятность, что нас "пасли" свои же и риткина прошара так или иначе до командования будет доведена.

— Воробей на связи. Готовность? — Бросил Горбунов, нажав на клавишу передачи.

Я свой передатчик еще не включал — смысла никакого. Командовать этими людьми я не собирался — если все пойдет по плану, то руководства Ритки и Горбунова за глаза хватит, а если не по плану — по месту будем разбираться… одновременно выдумывая оправдывания перед Ченгом и Балалайкой на случай провала.

— Что там у вас в торговом центре произошло? — Спросил меня Горбунов, когда вся колонна вырулила на шоссе. — Если не секрет, конечно…

Ну, уверенным на сто процентов быть, конечно, нельзя. Но Горбунов — мужик надежный, как скала. Я покосился на Ритку — на ее лице никакой паники оттого, что кто-то еще узнает — не было. Наверно, можно и удовлетворить любопытство "сержанта".

— Жен воспитывал.

— Бить-то зачем было? — Буркнула Рита. — Йонг! К тебе обращаюсь! Не по-сестрински! Ладно б, Йоган…

— "Прилюдное обнажение срама — двадцать плетей", — Спокойно процитировала Йонг, отрешенно смотря на проплывающие за окном многоэтажные штабеля контейнеров.

— Слушай старшую жену, глупая женщина! — Подхватил я. — Плохо себя вела, Борис Дмитриевич! Заставила мужа перед уважаемыми людьми краснеть!

— Ай-яй-яй! — Посочувствовал Горбунов, с трудом удерживая серьезное лицо.

— Ну и сказал бы… — Буркнула Рита. — Лупить-то зачем??

— Не хватало еще, чтоб правоверной женщине об ЭТОМ требовалось НАПОМИНАТЬ! — Возмутился я. — Или ты ждала, когда добрые люди вызовут ближайший патруль шариатской гвардии? А я потом — вытаскивай тебя из участка? Выплачивай штраф? Попадай в полицейские базы? По миру хочешь мужа пустить, женщнина?!