— Он говорит, что ничто не может сюда проникнуть, — пролепетал Джефферсон, лицо его превратилось в потное белое полотно. — Но он и о Белом Особняке так думал. Итан, ты знаешь, где они и сколько их?
— Мне приходит много сигналов, — ответил Итан, хотя сейчас он уделял большее внимание концентрации на черном кубе. Сирена все еще звучала на высоких частотах. Боль мешала Миротворцу сосредоточиться на своей основной задаче. — Они... недалеко от этой комнаты, — добавил он. — Прямо сейчас они сражаются друг с другом. Это дает нам некоторое время.
Дейв снял предохранитель со своей автоматической винтовки и передал Оливии пистолет. Она охотно взяла оружие.
— Я знаю, что этот куб — подарок, — пробормотал Итан. — И он должен каким-то образом открываться.
— К моменту, как ты это выяснишь, мы все погибнем, — Джефферсон пристально смотрел на пистолет в руке Оливии. — А мне оружие не положено? Как насчет того, чтобы и мне что-нибудь выдать?
— Меня вполне устраивает все, как есть, — отозвалась она.
— Можешь подержать это, — Итан передал Джефферсону куб.
— Я не хочу держать эту хрень! Она пугает меня до чертиков.
— Пожалуйста, возьми его. Мне нужна свободная рука.
Джефферсон с нескрываемой неохотой принял куб и вытянул его перед собой на правой ладони.
Компьютерный голос продолжал возвещать о необходимости начала операции зачистки, но никакого спецназа не предвиделось.
— Сколько, ты думаешь, у нас времени? — спросил Дейв, наблюдая за дверью и стенами.
— Не имею...
Величайший дар.
Через несколько секунд в его разуме произошло несколько тысяч перестановок. Были взвешены миллионы возможностей, комбинаций и шансов. Он посмотрел на цифровые часы на дальней стене, они показывали 20:52.