Но ведь не это на самом деле делает человека человеком.

     Это тоже. Но это не все.

     Он никогда не думал о том, что собирается делать со своей жизнью, но задумывался о том, чтобы стать врачом. Казалось, кто-то говорил ему, что он для этого создан.

     Он не мог точно вспомнить, где это слышал, но был уверен, что действительно создан, чтобы помогать людям. Это было странное воспоминание.

     Часть его мозга почему-то говорила ему, что ему стоит отправиться в боулинг в субботу вечером. Да, он, определенно, должен побывать в Форт-Коллинзе, заглянуть в «Боул-А-Раму».

     Это было так странно...

     Когда он закончил свой доклад, тот показался ему сухим и не отражающим действительности, но он не знал, что еще может сказать. Возможно, у кого-то остались вопросы?

     Кевин поднял свою анатомическую куклу и сказал:

     — Наверное, на этом все.

     Затем он вернулся на свое место, и день продолжился своим чередом.

Время. Нужно больше времени. (Пограничная заметка переводчика) 

     Работа с «Границей» МакКаммона продлилась куда как дольше, чем я предполагала. Взявшись за эту книгу после «Лесного Охотника», я ожидала, что перевод будет быстрым и стремительным — тем более что сюжет книги захватил меня с первых страниц, и мне самой не терпелось узнать, чем же закончатся злоключения Итана Гейнса, что за силу он скрывает внутри себя и как он сумеет положить конец страшной войне Горгонов и Сайферов.

     Однако посреди работы с «Границей» я умудрилась попасть в больницу, и меня продержали там больше двух недель без видимых на то причин. Помимо того, я была вовлечена в еще два проекта по переводу: вычитывала 15-й том серии «Пендергаст» («Багровый Берег»), который мы перевели с моей коллегой Еленой, и переводила попутно первые главы 14-го тома той же серии («Голубой Лабиринт»). Раньше я понимала, что могу работать с несколькими книгами одновременно. И в плане переводов я действительно могу это делать, но, когда приходит время вычитки, все становится гораздо сложнее. Вычитывать мне обычно сложнее, чем переводить, времени на это нужно больше — я не могу заниматься этим на работе, в отличие от непосредственно перевода, поэтому мне приходится садиться за вычитку ночами, когда прихожу домой. Когда на очереди несколько книг, уже переведенных и требующих коррекции, это давит. Сильно. Я словно оказалась зажата на границе между несколькими художественными романами, разрывавшими меня на части — почти как герои этой книги, застигнутые врасплох борьбой двух инопланетных цивилизаций. Это был бы забавный синхронизм, если бы он, по сути своей, не был таким грустным. Приходя домой и понимая, сколько мне еще нужно сделать, я готова была вопить: «Дайте мне больше часов в сутках!», я не успевала, и это было действительно обидно.