Теперь понятно, откуда у горе-модельера появились боевые навыки.

– Остыл? – спросил Гаррель, чуть ослабляя захват.

Лещинский постучал кулаком по земле. Всклубилась пыль, словно он выбивал старую перину.

– Ответ не понят, Костя, – озадачено проговорил упрямый арсианец.

Лещинский кое-как приподнял голову. Закашлялся, сплевывая густую, как свежезамешанный цементный раствор, слюну.

– Все! Все! – кое-как смог выдавить он. – Отпусти, козел!

Гаррель горестно вздохнул, покачал головой. Затем освободил Лещинскому руку и настороженно попятился: он опасался, что сумасбродный человек снова набросится на него с кулаками.

Лещинский сел. Снова сплюнул, а потом вытер ладонью лицо. Гаррель отступил еще на несколько шагов, опустился на землю. Устроился, скрестив по-турецки ноги. В его едва заметно мерцающих в дневном свете глазах читалось ожидание.

Вокруг были дюны серого цвета. Из вершины ближайшей торчала ржавая конструкция, вроде противотанкового ежа. «Цивилизация», – уныло подумал Лещинский. Горизонт терялся в пылевой мгле. Вдали угадывались очертания башнеподобных скал, а может – небоскребов, слишком уж они были похожи друг на друга. В зените висело крошечное бело-голубое солнце.

Не тепло и не холодно. Но ночью наверняка ударит мороз.

Ни воды, ни еды, ни оружия, ни убежища.

Попадалово.

Неподалеку темнела лужа слизи: это то, что оставил после себя фаг. Выплюнул двух гвардейцев под новое солнце и сделал ноги. Теперь с него – взятки гладки, а им – выкручивайся.

– Что будем делать? – спросил Гаррель.

– Точно, что не сидеть на одном месте.

Лещинский встал. Голова кружилась, тошнота перехватывала горло. Прочистить бы желудок – да нельзя, придется терпеть. Зачем допускать лишнюю потерю жидкости, если воды поблизости не наблюдается.

Гаррель пружинисто поднялся на ноги. Протянул Лещинскому ладонь, испачканную машинным маслом бронехода. Лещинский отшатнулся.

– Давай без этих штучек, браза. Я тебе не Харрель-Но.

Арсианец всплеснул руками.

– Я рассказал, как это было, не для того, чтобы ты зубоскалил. Я хочу, чтобы между нами не было недопонимания…