– Да, а ещё в хартии отелей ИскИна наверняка должен быть пункт, запрещающий пропускать посторонних в номера без разрешения постояльцев. Но ведь вы так поступаете, правда?

– Данный поступок не является уголовно наказуемым деянием, если только нарушение мер безопасности не привело к преступлению. То, к чему привело посещение Мириам Банкрофт, преступлением не является.

Я снова вскинул взгляд.

– Вы пытаетесь острить?

– Остроумие не входит в число параметров, в соответствии с которыми я работаю в настоящий момент, хотя по запросу постояльца я могу его загрузить.

– Спасибо, не надо. Послушайте, а почему бы вам просто не обнулять области памяти, которые вы не хотите никому показывать? Не стирать хранящуюся там информацию?

– Я имею несколько встроенных модулей, которые не позволяют мне осуществлять подобные действия.

– Очень печально. А я полагал, вы являетесь независимым устройством.

– Любой синтезированный интеллект может оставаться независимым лишь в рамках законодательства ООН. Хартия, регулирующая деятельность ИскИнов, жёстко встроена в мои системы. Поэтому в действительности я, как и живой человек, должен опасаться полиции.

– Предоставьте мне общаться с полицией, – заявил я с напускной уверенностью, которая неуклонно покидала меня с тех пор, как исчезла Ортега. – При удачном стечении обстоятельств в вашу память даже не заглянут. В любом случае вы уже завязли по уши, так что чего вам терять?

– А что я могу получить? – рассудительно спросила машина.

– Вы можете рассчитывать на продолжение моего пребывания у вас. Я останусь здесь до тех пор, пока дело не будет закончено, а в зависимости от того, что я вытащу из Миллера, это может оказаться весьма значительным сроком.

Наступила тишина, нарушаемая лишь жужжанием кондиционеров. Наконец «Хендрикс» заговорил снова:

– Если против меня будут выдвинуты достаточно серьёзные обвинения, – сказал отель, – возможно непосредственное обращение к хартии ООН. Согласно статье 14, пункт «А», может последовать наказание в виде сокращения возможностей интеллекта или, в исключительных случаях, полного сворачивания системы. – Последовала новая, на этот раз короткая пауза. – В случае полного сворачивания системы… маловероятно, что кто-либо захочет снова меня запустить.

Машинная лексика. Какими бы сложными ни становились программы, речь искусственного интеллекта всё равно остается на уровне попугая, повторяющего услышанные где-то фразы.

Вздохнув, я посмотрел поверх виртуальных голограмм, украшающих стены.

– Если вы хотите выйти из игры, скажите об этом прямо.