Прижавшись спиной к стене, я установил дуло осколочного пистолета на минимальное рассеивание и перестал дышать.
Ортега. За ней Баутиста. Шествие замыкали двое сотрудников. Они прошли так близко от меня, что я мог бы, протянув руку, прикоснуться к волосам Ортеги.
Никто не повернулся в мою сторону.
Я выждал ещё целую минуту, прежде чем возобновил дыхание. Затем, бросив взгляд направо и налево, быстро шагнул за угол и постучал в дверь рукояткой осколочного пистолета. Не дожидаясь ответа, я вошёл в каюту.
Глава сорок первая
Глава сорок первая
Каюта в точности соответствовала описанию, данному Миллером. Двадцать метров в ширину; стена из стекла, не дающего бликов, скошена внутрь, от потолка к полу. В ясный день, наверное, можно лежать в углу у стены, рассматривая необъятное море в нескольких тысячах метров внизу. Обстановка минималистичная, что объяснялось корнями Кавахары, уходящими в начало тысячелетия. Стены были дымчато-серыми, пол из расплавленного стекла, а свет давали остроконечные кусочки оригами, покрытые люминесцентным составом, насаженные на чугунные треноги по углам каюты. В одной половине комнаты господствовала массивная стальная плита, вероятно письменный стол; в другой группа серовато-коричневых кресел окружала пустую бочку, в которой разжигали огонь. За креслами виднелась арка коридора, ведущего, как предположил Миллер, в жилые покои.
Над столом медленно колыхался голографический дисплей с какими-то данными. Рейлина Кавахара стояла спиной к двери, уставившись в ночное небо.
– Вы что-то забыли? – рассеянно спросила она.
– Нет, абсолютно ничего.
Я успел разглядеть, как при звуках моего голоса её спина напряглась, но обернулась Кавахара с неспешной плавностью, и даже вид осколочного пистолета не пробил ледяное спокойствие на её лице. Её голос прозвучал почти так же безучастно.
– Кто вы такой? Как вы сюда попали?
– А ты подумай хорошенько. – Я указал на кресло. – Присядь, чтобы избавить ноги от лишней нагрузки. Так тебе будет лучше думаться.
– Кадмин?
– Ты меня оскорбляешь. Сядь!
По глазам я увидел, что до неё наконец дошло.
– Ковач? – Губы Кавахары скривились в неприятной усмешке. – Ковач, ублюдок, ты дурак, ты просто
– Я сказал – сядь.
– Её уже нет, Ковач. Она вернулась на Харлан. Я сдержала своё слово. Что ты здесь делаешь?