Обвел взглядом полянку — стоял возле ног котелок с чуть остывшим мясом, более свежая порция так и осталась лежать у клетки.

— Кушать будем? — Повернулся к притихшим девушкам.

— Да что-то не хочется, — глядя чуть испуганно, ответила за всех Лена.

— Тогда минут через пять идите за мной. Там наши ребята во второй клетке. Котелки только не забудьте — еда им точно не повредит.

После чего неспешно направился вперед, выбираясь из низины по пологому склону.

Во время исполнения рискованного плана и после него, я частенько оборачивался в сторону селения — поначалу с тревогой, ожидая от этого мира новой подлости, позже — куда спокойнее, всякий раз наблюдая сквозь деревья рутину отходящих ко сну домов. Солнце садилось — а значит в мире без электричества и искусственного света жизнь готовилась замереть до утра. Кое-кто, разумеется, не спал и спать не будет: редкие огни костров дежурных в отдалении подсвечивали безоблачное небо, начинающее расцветать первыми звездами чужих созвездий. Вот, сподобился увидеть, о чем мечтал — вот они звезды, вот он чужой мир, который хоть и назван Эдемом, но совсем им не выглядит. И я в нем, иду освобождать своих друзей из клетки.

Мы находились внутри охраняемого круга, если ориентироваться по расположенным вокруг постам и дозорным, но возле его окраины — наверное, так устроено, чтобы стоны пленных не портили сон. В этом был огромный плюс, так как внимание охраны селения было направлено во вне, а к возможной суете у клеток местные наверняка давно привыкли. Главное подкрасться достаточно близко, чтобы вместо вскрика не раздался полноценный клич о помощи.

Многих людей учат чужие ошибки, большую часть — свои собственные. Но есть те, кого не учит ничего — и знакомый охранник, окрещённый хоббитом, в очередной раз уснувший на посту, был из их числа. Он дремал на каких-то серых тряпках возле тлеющего костра в десятке метров от клетки, и наверняка остался бы жив — оглушенным ли, связанным ли. Не зверь же я, и не убийца, в самом деле… Быть бы ему живым, если бы не тихие стоны пленников и не десяток камней, заботливо уложенных под рукой у их надзирателя. Значит, не исправился, а всепрощение — дело отличное, до тех пор пока камни не начинают кидать в тебя и твоих друзей.

Примерился и, внимательно глядя на посох, несильно опустил его обухом на голову горе-охранника. В наступившем сумраке уходящего дня было отчётливо видно, как скользнула по белому древку копья красная вязь — то ли символов неизвестного языка, то ли просто из ритмичных узоров.

Подтверждая догадку, коснулся открытого участка кожи так и не дернувшегося бандита — и налетевший ветерок смахнул в сторону серую пыль, бывшую не самым лучшим существом в этом мире. Котомка с еще одним камешком — коричневым и мелким — заняла место в левой руке по соседству с первой.