Алексей так и вовсе ни слова не вымолвил, растирая глаза ладонью и отчаянно моргая — но уже не из-за света в ночи, а по той же причине, что Матвей.

— Я. С Михаилом что? — Указал я на пол.

— Поломали, сильно. — Обескураженно произнес Матвей, сглотнув. — Он на себя всю вину взял. Все переломали, звери. В себя только два раза приходил. Его срочно в больницу надо.

Слева заворчали местные, испуганным и все повышающимся тоном — и звали они, к удивлению моему, охранников.

— А ну заткнулись! — Зло цыкнул я на них. — Мое имя Сергей Никитич Кожевников!

Впечатлились тремя именами, тут же примолкнув. И ведь, как видно в свете огня — здоровые, почти не побитые. А звериных шкур на их плечах ровным счетом в два раза больше положенного, при полном отсутствии таковых у друзей. Почувствовав, что завожусь от увиденного, выдохнул и успокоился.

— Будет ему больница, самая лучшая, — пообещал Михаилу и вновь повернулся на «подсаженных» из аборигенов, чтобы резко им приказать. — Мехами накрыть этих троих… Да не на голову накинуть, а осторожно положить. Вот так. А теперь живо копать вот здесь и здесь! — Показал я под «калиткой», стараясь не сорваться на крик.

И те, что характерно, кинулись чуть ли не отталкивая друг друга, роя землю что твой крот.

Позади раздались шаги и приятный аромат жареного мяса — Таня с Лилией подошли.

— А это кто? — Посмотрел Матвей в сторону костра, в тлеющем свете которого виднелись два ладных силуэта.

— Жены.

— Ничего себе ты тут устроился, — хмыкнул он, и тут же охнул от прихватившей боли. — А эта — на Лену похожа, — кивнул он в сторону девушки, все еще державшей веточку, превратившуюся в лучину, на уровне груди. — Ты смотри, Лена настоящая узнает — прибьет. Она ведь тебя любит почему-то.

— Матвей, ты офигел? — Деловито уточнила девушка рядом.

— Лена? — Изумился он.

— Ага, — подтвердил я.

— Это ж сколько я в отключке был… — Недоуменно облокотился он обратно на стену клети.

— День, — добавил я сумятицы в его мысли.

— И вы уже?!

Рядом хихикнули Лилия с Таней.

— А там еще такие красивые жены есть? — С болезненной улыбкой и смешком спросил Алексей.