— Не-не-не, — категорично замотала Лена головой.

А и действительно, знатная шизофрения выйдет, если еще того хоббита к Михаилу подселить.

— Что делать? — Задал я риторический вопрос, продолжая смотреть на беспамятного друга.

— Ты это у меня спрашиваешь? — Задохнулась возмущением Елена.

— Я еще не совсем опытный великий шаман, — отвел я глаза. — Обычно все было штатно — здоровье, плюс немного чужих знаний на границе памяти. Ну, как будто забыл, а сейчас вспомнил.

— Когда это — «обычно»? — Подозрительно посмотрела она.

— Раньше. — Ограничился емким ответом, дабы не усугубить. — В общем, надо Михаила в сознание приводить. Разбудить как-то.

— Уже разбудили… — Обозначила Лена упадническое настроение, но я грозно цыкнул и принялся напряженно размышлять.

Там, внутри собственного тела, Михаил определенно существовал, обязан существовать — иначе бы Мерен не стал бы тратить на него свои силы и время. То, что досталось из камня — наносное, временно замещающее истинного владельца, и пусть его мало, но, как и всякое разумное, оно отчаянно желало жить — боль в шее тому доказательство. И не победить такое извне — не бить же, в самом деле, тело то все равно одно на двоих. Значит, нужно, чтобы хозяин разума сам пробудился и навел порядок в своей черепушке.

— Надо достать его вверх из собственной памяти, — озвучил я собственное озарение. — Но для начала — связать!

Потому что техника безопасности в оккультных занятиях — это святое.

— Ну и? — Скептически произнесла Лена, стоило подопытному быть надежно зафиксированным.

— Надо спрашивать то, что варвар точно знать не может! — С показной уверенностью отозвался я, приводя лже-Михаила в чувство.

То есть — потрепал его за плечо, а там и легкой оплеухой добился четкости в глазах. Главное помнить, что сейчас передо мной не мой друг, а подселенец — с ним и пожестче можно.

— Что такое планета? — Спросил я на русском.

Тот дернулся, проверяя крепость полос ткани, которыми мы его спеленали с головы до ног, и зло зашипел, гневно глядя мне в глаза.

Для улучшения коммуникативных способностей, подхватил из костра ветку с тлеющей на конце головешкой и поднес к его лицу.

— Ты что, это же Миша! — Дернула меня за плечо Лена.

— Потом извинимся, — шикнул я на нее.

Да и не собирался я ее использовать, но говорить об этом прямо — никакого воспитательного эффекта не будет.